Домой    Кино    Музыка    Журналы    Открытки    Страницы истории разведки   Записки бывшего пионера   Люди, годы, судьбы...    

 

       Евреи. Христианство. Россия     Русские народные игры  Географические карты Российской Империи

 

Игральные карты времён Российской империи, начало 19 века

 

Страницы истории России  

 

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31

 

Translate a Web Page      Форум     Гостевая книга

 

Список страниц

 

Табель о рангах

 


 

Как Петр I боярам свинью подложил

 

 

Четвертого февраля (по старому стилю — 24 января) 1722 года Петр I утвердил закон о порядке государственной службы в Российской империи — Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных. Сегодня мы знаем ее просто как Табель о рангах. Новый закон установил в стране соотношение чинов по старшинству и последовательность чинопроизводства.

Богатые бояре (многие из них были и в XVIII веке богаче государя) — прямые потомки Рюрика и Гедимина — не воспринимали внука безродного Михаила Романова как помазанника Божия. Петр решил бороться со старым боярским укладом — и начал укреплять свою власть. Рассчитывать он мог лишь на "новых" дворян — была надежда, что, получив статус из рук царя, они будут ему большей опорой, чем родовитое боярство. Потому царь решил не только ввести принцип личной выслуги, но и заменить им принцип родовитости, древности рода.

Табель прекращала пожалование старых боярских титулов — но не отменяла их. Фактически введение табели стало концом боярства и старого уклада. Петр решил, что чин можно приобрести только личной выслугой — и дворянство не является основанием получать чины и звания…

Царь писал: "Мы для того никому никакого ранга не позволяем, пока они нам и отечеству никаких услуг не покажут". Боярство негодовало.

Табель о рангах (в те времена слово табель имело женский род) просуществовала вплоть до октября 1917 года, правда, с многочисленными изменениями.

Великий император лично принимал участие в редактировании закона, созданного по образу "расписания чинов" шведского, датского, прусского и французского королевств, — и собственноручно исправил черновой вариант. Подписан закон был 1 февраля 1721 года. После этого по велению императора перед опубликованием он был внесен на рассмотрение в Сенат, затем рассматривался в Военной и Адмиралтейских коллегиях. Коллегии высказали ряд замечаний, касающихся размещения чинов по рангам, размеров жалования, введения в табель древних русских чинов, — и об устранении пункта о штрафах, если кто-то займет в церкви место выше своего ранга. Все замечания остались без рассмотрения. В заключительном чтении Табель принимали сенаторы Брюс и Головкин; генерал-майоры Дмитриев-Мамонов и Матюшкин.

Табель поделила чины на три вида: воинские (военные), статские (гражданские), придворные. В каждом виде было четырнадцать классов. Каждому классу соответствовал свой чин. Первоначально Табель вводила 263 должности — но к концу 18 века многие из них были упразднены и исчезли.

Военные чины ставились выше соответствующих им гражданских и придворных, что давало военным преимущество в переходе в высшее дворянское сословие. В те времена это было очень важно и значимо. Уже 14 (самый низкий) класс воинских чинов (с 1730 — прапорщик; до этого — фендрик) давал право на потомственное дворянство. Статские становились потомственными дворянами только в чине 8-го класса (коллежский асессор). 14 класс статских чинов — коллежский регистратор — давал право только на личное дворянство, которое не переходило по наследству.

Петровская Табель хотела привлечь людей на государственную службу и давала возможность выдвинуться талантливым людям из низов. "Дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать" — гласила одна из описательных статей закона.

Место представителей каждого чина в общественных местах строго регламентировалось. За требование почестей и мест выше чина при публичных торжествах и официальных собраниях полагался штраф, равный двухмесячному жалованью штрафуемого. Точно такой же штраф полагался и за уступку своего места лицу низшего ранга. (Как не вспомнить крылатую фразу Ельцина: "Не так сели, пересядьте!").

Петр не присваивал сыновьям титулованных и знатных лиц никакого чина, пока они "отечеству никаких услуг не покажут, и за оные характера не получат". Военные и гражданские чины давались по выслуге лет — или же по особым заслугам. Если за проступок следовало публичное наказание на площади, виновный терял чин. Возвратить чин можно было за особые заслуги.

Петр стремился сделать личные достижения единственным методом продвижения по службе. Он хотел, чтобы порода перестала играть важную роль и таким образом потеряла значение. Благодаря реформе дворянский класс несколько демократизировался. На очень короткое время.

Потомки Петра отошли от его замысла. После смерти Петра I старинные роды восстановили свои утраченные позиции, к концу царствования Петра II кумовство расцвело снова. В 1729 году Антиох Кантемир написал сатиру "На зависть и гордость дворян своенравных": в ней он высмеивал дворянские пороки — желание гордиться только заслугами предков ("знатны уж предки мои были в царство Ольги") и не принимать новые порядки ("Кто недавно продавал в рядах мешок соли,…тот на высоку степень вспрыгнувши, блистает, а благородство мое во мне унывает"). Потомок молдавского господаря Кантемир привлекает внимание к идее, что ценность человека должна быть вне сословия. Что любой, в том числе и дворянин, может быть полезен государству: "не пустое дело есть знатная порода".

Быть дворянином стало очень выгодно. Помимо статуса, дворянство давало множество привилегий. Право владения имением и крепостными (до 1861 года). Свободу от обязательной службы (в 1762–1874 была введена всесословная воинская повинность). Свободу от земских обязанностей (до второй половины 19 века). Право получения образования в Пажеском корпусе, Императорском Александровском лицее, Императорском училище правоведения. Право ношения шпаги. Титул "Ваше благородие". Право иметь родовой герб. С 1785 по 1863 году дворян нельзя было подвергать телесным наказаниям.

Дворяне получали одну льготу за другой:

— с 1731 помещики собирали подушную подать с крепостных;

— манифест Анны Иоанновны от1736 года ограничил срок службы дворян 25 годами;

— с 1746 года Елизавета Петровна запретила всем, кроме дворян, покупать крестьян и землю;

— в 1754 году учрежден Дворянский банк, который выдавал кредиты до 10 000 рублей (огромнейшие по тем временам деньги) под 6 процентов годовых;

— 18 февраля 1762 года Петр III подписал Манифест о даровании вольности и свободы российскому дворянству — и освободил его от обязательной службы. В течение 10 лет после Манифеста из армии в отставку вышло 10000 дворян;

— в 1775 году Екатерина Великая передала власть на местах дворянству, введя должность уездного предводителя;

— "Жалованная грамота дворянству" от 21 апреля 1785 года окончательно освободила дворян от обязательной службы и сформировала дворянское самоуправление на местах. Дворяне стали отвечать за набор рекрутов и сбор налогов с крестьян. Но, самое главное, было введено самоуправление на местах, и оно стало сословным.

Поэтому быть дворянином было выгодно во всех отношениях. К концу царствования Екатерины Великой идея Табели о рангах была сведена на нет. Манифест от 11 июня 1845 года внес в Табель поправку: только 8-й чин (майор, до которого было очень тяжело дослужиться) мог дать военному потомственное дворянство.

Указ от 9 декабря 1856 года сделал получение потомственного дворянства личными достижениями фактически невозможным: теперь потомственным дворянином становился лишь тот, кто дослужился до 6-го класса воинской службы (полковник, простому человеку стать им было нереально) или до 4-го класса гражданской (действительный статский советник: не дворянин им стать не мог). В 1917 году Табель перестала существовать.

В 2003 году был принят Федеральный закон "О системе государственной службы в Российской Федерации". Он также включает в себя три вида "государевой службы": военную, правоохранительную, федеральную государственную гражданскую.

В современной российской армии тоже 14 званий — негласная традиция петровской Табели о рангах. В Советской армии в 1943 году были введены погоны и воинские звания — их также было 14.

В правоохранительной службе (в разных ее ведомствах) — от 10 до 16 чинов.

В федеральной государственной гражданской службе (с 2005 года) — 15 чинов.

Так что и в наше время существует Российская Табель о рангах, унаследовавшая форму закона Петра Великого.

источник - http://www.pravda.ru/society/fashion/couture/24-01-2013/1142679-petr-1/

 


 

Где жили, сколько получали и как уходили на пенсию чиновники в России

 

Самая популярная у абитуриентов нынче специальность – государственное и муниципальное управление. Молодежь решила массово пойти учиться на чиновников. И ничего удивительно — исторически Россия страна бюрократии.

Столоначальники, которые правят Россией

 

Хотя, если посмотреть в глубь веков, она не только страна бюрократии, но еще и страна беспрерывной и безуспешной борьбы с бюрократией. «Едва ли существует в целом мире государство, где столь значительная часть населения живет в разных должностях за счет остальной части этого населения», — написал в 1861 году министр внутренних дел Валуев. «Справедливо», — отметил на полях Александр II. За время его царствования число чиновников не уменьшилось, зато их зарплата возросла в два раза.

XIX – начало XX веков для России – эпоха бесконечных реформ и контрреформ. В том числе — удачных. Но любая реформа государственной власти неизбежно оборачивалась ростом бюрократии. В 1807 году в стране около 30 тысяч чиновников, а в 1902-м – уже 161 тысяча.

Собственно, чиновники — это только лица, имеющие классный чин по Табели о рангах. От низшего 14-го (коллежский регистратор) до высшего первого (канцлер). Еще существовали канцеляристы, без чина. Поначалу их довольно много, по 3 — 4 на одного чиновника. Потом, с появлением печатных машинок, телеграфа и телефона писцы и курьеры исчезали как класс. Кстати, гоголевский Акакий Акакиевич социально близок скорее канцеляристу, чем чиновнику, даже низшему.

Поступив на службу, человек продвигался в чинах по выслуге лет или «за особые заслуги». В армии производство в следующий чин ограничивалось количеством должностных вакансий. На гражданской службе такого правила не было, поэтому катастрофически росло число «ненужных» чиновников высших классов. В конце 90-х годов XIX века насчитывалось только 685 должностей, соответствующих чину «действительный статский советник». Но действительных статских советников расплодилось аж 2687 штук, т.е. в 4 раза больше.

Четыре раза правительство собиралось отменить Табель о рангах. Очень характерная для нашей страны история: в 1856-м по этому поводу собралось Особое совещание. Решили, что просто отменить чины – недостаточно. Полумера. Надо менять всю систему. Тогда произойдет «уменьшение числа чиновников и влияния бюрократии». В итоге не сделали вообще ничего.

Разумеется, не обходилось без исключений. Сергей Витте имел ничтожный чин IX класса (как правило, его автоматически получали выпускники высших учебных заведений) и работал в частной компании. Тем не менее, его сразу назначили директором департамента министерства финансов и без всякой выслуги присвоили IV класс.

Иногда, впрочем, исключения губили здравые начинания. При Александре I Сперанский ввел экзамены на чин, поскольку вся приличная дворянская молодежь шла в армию, а в департаменты, по большей части, — малограмотная публика. Экзамены проводились по всем предметам. Карамзин острил, что теперь «председатель гражданской палаты обязан знать Гомера и Феокрита, вице-губернатор – пифагорову фигуру, надзиратель в сумасшедшем доме – римское право». Сказано хорошо, но вряд ли по делу. Думаю, сегодня средний вице-губернатор если и знает Гомера, то не слышал про Феокрита. Да и тогда исключения из закона приняли столь массовый характер, что через несколько лет он уже не действовал.

В 1871 году образовательный барьер все-таки ввели: для получения низшего чина нужно сдать экзамен по программе уездного училища. То есть уметь читать, писать, знать четыре правила арифметики и столицы основных европейских стран. А дальше – расти хоть до министра. Таких примеров, правда, не было, но некий Ермаков, закончивший уездное училище, дорос до директора департамента торговли минфина, имея чин третьего класса. (Для сравнения, премьер-министр Столыпин, закончивший Санкт-Петербургский императорский университет, этого чина не выслужил до самой смерти).

 

Чем притягивала госслужба

 

Со временем госслужба становилась все более престижной. Сложилось даже своеобразное разделение труда. Юноши из хороших дворянских семей предпочитали МИД или Сенат, семинаристы – министерство просвещения, в министерстве путей сообщения окопались инженеры из иностранцев. Чиновные кабинеты так манили, что вошло в правило служить в ожидании места сверх штата, то есть без жалованья. Так, к примеру, начинал карьеру будущий министр финансов и председатель Совета министров Владимир Коковцов.

После отмены крепостного права на госслужбу косяками потянулись помещики. К тому же несколько изменилось отношение к гражданским чиновникам. Николай I их недолюбливал. Свою знаменитую фразу «Россией управляют столоначальники» он произносил не флегматично, не просто констатируя факт, а с гневом. На всех высших должностях Николай предпочитал видеть военных. Даже сугубо штатский министр финансов Канкрин носил генеральский мундир, но ходил – из-за ревматизма ног и благодаря особому уважению к нему царя – при мундире и в валенках. Потешаться над ним в глаза не смели: он распределял деньги и был единственным человеком, который смел перечить самодержцу.

Чем же притягивала служба? Выслужить можно было многое. Например, графский титул. Сиятельствами на службе стали придумавший триаду «Православие. Самодержавие. Народность» министр просвещения Уваров и виднейший коррупционер своего времени министр путей сообщения Клейнмихель. Министры финансов Канкрин, Витте, Коковцов и знаменитый начальник III отделения Бенкендорф. А военный министр Чернышев, заложивший брата-декабриста, и вовсе стал светлейшим князем. Министру юстиции Набокову при отставке предложили на выбор: титул или деньги. Прагматичный Набоков выбрал деньги. Так великая русская литература, имевшая графа Льва Толстого, лишилась графа Владимира Набокова, который доводился министру родным внуком.

 

Жить на одну зарплату

 

Естественно, между высшими и низшими чиновниками зияла пропасть. Жалованья канцеляриста едва хватало, чтобы снимать комнату и питаться впроголодь. Пиршеством считалось «дежурное блюдо» в кухмистерской (что-то вроде бизнес-ланча). Канцеляристам приходилось подрабатывать: составлять прошения или писать письма для разных праздношатающихся личностей.

Если канцелярист «выходил в чины», он получал уже не только жалованье и наградные, но также «квартирные», «столовые» и «мундирные». Последние имели большое значение. Существовало пять видов мундиров: парадный, повседневный и т.д. Кто-то из современников заметил, что в Петербурге портной – самая распространенная профессия.
Кроме того, чиновник имел право учить детей за казенный счет, а в случае болезни или смерти – поместить их в государственную богадельню. Впрочем, образование государство обеспечивало нелучшее. Гимназия – уже за свои кровные.

Правда, судя по воспоминаниям современников, низшие служащие и работали кое-как: придут, поболтают 5 — 6 часов – и по домам. Зато руководящие работники вкалывали по 12 часов в день.

Если брать в среднем, то зарплаты чиновников в те времена действительно были относительно низкими. Скажем, в середине XIX века на одного служащего МВД приходилось 240 рублей в год, в четыре раза меньше, чем во Франции. Правительство относилось к этому с пониманием: «чувства справедливости и человеколюбия почти не дозволяют преследовать с надлежащей строгостью за взятки».

С середины XIX века правительство активно использует новый стимул – казенную квартиру. Большинство зданий министерств и департаментов в Петербурге были, по сути, жилыми домами. Квартиры начальников – в бельэтаже, у рядовых чиновников – во флигелях и на верхних этажах, мелочь селили в подвалах и на чердаках. И только небольшая часть помещений отводилась под «присутствия». При здании имелась своя домовая церковь, конюшни, мастерские, типографии. Этакий феодальный замок. Со времен Николая I чиновников, в том числе самых высокопоставленных, заставляли жить в казенных квартирах. Даже если у них имелись в столице собственные особняки.
Судить о зарплатах самых высших чиновников практически невозможно. Помимо жалованья и всяких «мундирных» существовала так называемая «аренда» — денежное пособие, которое назначал царь на определенный срок и в том размере, который сочтет нужным. «Аренда» могла многократно превышать официальную зарплату.

 

На заслуженный отдых

 

Ключевой вопрос для любого чиновника во все времена – пенсия. Пенсионную реформу для госслужащих провели в 1827 году. Размер пенсии зависел от «оклада последней должности». Дальше велись сложные исчисления, в зависимости от того, по какому разряду чиновник вышел на пенсию. Всего разрядов было шесть, первый – самый льготный. В некоторых случаях, для особо нуждающихся, пенсию назначали в размере оклада.

Пенсию получали также вдовы почивших в бозе государственных служащих. Но до середины XIX века действовало правило: если чиновник умирал, не выслужив 25 лет, его вдова и дети не имели права на пенсию. Так что жены заблаговременно вкладывали свое приданое в недвижимость. В результате большинство недвижимости в Петербурге числилось за женами чиновников. Знакомая ситуация.

Пенсии высших сановников зависели исключительно от царя. Скажем, начальник репертуарной части императорских театров Потехин в начале прошлого века получал официальную пенсию — 4 тысячи рублей в год плюс 6 тысяч «годовых», 500 квартирных и по тысяче к Пасхе и Рождеству. После смерти Потехина его дочери назначили пенсию в тысячу рублей в год. Молодой солист императорских театров зарабатывал меньше. Начинающий поэт Серебряного века получал 25 копеек за строчку стихов. Это в лучшем варианте – в популярной газете.

Министров при отставке, как правило, назначали членами Государственного совета. Отсюда, кстати, постоянно возникала некоторая политическая нестыковка. Приходит либеральный Александр II, выгоняет всех реакционеров своего покойного батюшки. Они наполняют Госсовет, который становится вроде как оппозиционным (хотя это был совещательный орган). Приходит реакционный Александр III и выгоняет всех либералов своего покойного батюшки. Госсовет становится либеральным.

Но вернемся к «блатным» пенсиям. Не все были ими довольны. Например, графу Витте положили 24 тысячи в год. Более чем приличные деньги. К тому же, когда в 1903 году его переводили из министра финансов на маловлиятельную должность председателя Комитета министров, в виде моральной компенсации Сергею Юльевичу выплатили 400 тысяч рублей. Это не помешало ему в 1912 году ни с того ни с сего попросить единовременную материальную помощь в размере 200 тысяч. Дескать, бедственное материальное положение. Или, сказал Витте, назначьте меня послом. Ненавидевший отставного министра Николай II предпочел откупиться.

Однако не всем министрам жилось так хорошо. Смешно сказать, но некоторые из них страдали от взяточничества. В официальном издании «Министерство юстиции за 100 лет» читаем: «Сам министр юстиции В. Н. Панин для ускорения дела дал судебному чину взятку в 100 рублей через директора департамента Топильского».
Что они давали и брали – это понятно. Удивительно другое. Какая кривая у них была вертикаль власти.

 

Глеб СТАШКОВ  http://nnm.ru/blogs/girlfriendHudo/gde_zhili_skolko_poluchali_i_kak_uhodili_na_pensiyu_chinovniki_v_rossii/#cut

 


 

Табель о рангах

"Чины сделались страстью русского народа ..."
А. С. Пушкин
 

Набирающее силу социальное расслоение вновь актуализировало проблему структурной организации общества и обозначения места новых социальных групп ("классов") в системе государственной (и общественной) иерархии. В нашем лексиконе уже утвердилась новая форма обращения к преуспевшим гражданам - "господа", которая вновь вернула себе утраченный в недавнем прошлом положительный смысл. Но на этом, надо полагать, процесс не остановится. И сегодня уже можно встретить в одном из роскошных офисов преуспевающей компании лакея в мундире с золотым шитьем… Именно поэтому, наверное, стоит заблаговременно познакомиться с решением этой проблемы в дореволюционной России. Как знать, может однажды нам придется осваивать этот опыт не в теории, а на практике. Россия страна непредсказуемая… С одной стороны - пионерские галстуки на шеях и американские боевики в телевизоре, а с другой - двуглавый орел в гербе и "Боже царя храни" в головах.

"Чины сделались страстью русского народа… В других землях молодой человек кончает круг учения около двадцати пяти лет; у нас он торопится вступить как можно ранее в службу, ибо ему необходимо тридцати пяти лет быть полковником или коллежским советником…" - писал Пушкин в записке о народном образовании.

"Здесь все зависит от чина, - удивлялся путешественник, посетивший Россию в конце XVIII в. - Не спрашивают, что знает такой-то, что он сделал или может сделать, а какой у него чин". "Путеводной нитью в этом лабиринте парадоксов служит военный чин, являющийся единственным мерилом чести", - пишет родным в Англию Марта Вильмот. Ж. де Местр рассказывает, что в августе 1809 г. Аракчеев удостоился особой чести: "Этот министр на днях удостоился от Его Императорского Величества милости, которая увенчивает все прочие: император повелел, чтобы все войска отдавали честь графу в той же форме, как и ему самому, даже в его присутствии. Не знаю еще, простирается ли это распоряжение на гвардию". А граф Николай Румянцев, который в августе 1809 г. привез мирный договор со Швецией, по которому к России отходила большая часть Финляндии, "был произведен в канцлеры Империи". "Это пес plus ultra Русского величия по статской службе: действительный тайный советник первого класса, - пишет Ж. де Местр в другом письме. - Равными такому лицу считаются лишь иностранные послы, маршалы и дамы, имеющие портрет. Все это ужинает в Эрмитаже, за круглым столом императорской фамилии. Рядом с этим столом стоит другой круглый стол, назначенный для министров второго разряда, жен, дочерей и сестер и представленных иностранцев. За все другие столы, наполняющие залу (а их поставлено, по крайней мере, на 400 человек) садятся как попало".

За чином человека не видно. Чин, утверждал маркиз де Кюстин, "есть гальванизирующая сила, видимость, жизнь тел и умов, это страсть, что переживет любую другую!.. Чин - это нация, разделенная на полки, это военное положение, на которое переведено все общество, и даже те классы, которые освобождены от воинской службы. Одним словом, это деление гражданского населения на классы, соответствующие армейским званиям. С тех пор, как установлена эта иерархия званий, человек, в глаза не видевший учений, может сделаться полковником".

Кюстин вовсе не придумал это для красного словца. В России каждому воинскому чину соответствовал гражданский, за исключением статского советника. Дворяне стремились в военную службу - она почиталась единственной, достойной дворянина. Военные делились на армейских и гвардию. Каждый чин в гвардии соответствовал армейскому, но был на два класса выше. В гвардии, например, не было генералов - самый высший чин был полковник. Император был полковником лейб-гвардии Семеновского полка. Если при повышении в чин вакансия в гвардии была занята, можно было перейти в армию, выиграв при этом два чина. Перевод в армию "тем же чином" означал наказание, понижение в чине.

Чин, особенно гвардейский, накладывал на человека немало обязательств. Гвардеец должен был сам заказать и оплатить себе обмундирование, а оно вместе с золотым шитьем и тонким бельем стоило дорого; также обмундирование своего денщика. Он должен был держать коляску и столько лошадей, сколько ему положено по штату: генералы ездили цугом, т.е. шесть лошадей, запряженные в три ряда попарно; полковники и майоры - четвернею, капитаны и остальные обер-офицеры (низшее офицерское звание) - парою. В обществе ходил такой анекдот: "Одна московская дама спросила у английского путешественника, какой чин имеет Питт? Тот никак не умел отвечать ей на это. Тогда генеральство ездило цугом, а штаб-офицеры четверней. "Ну, сколько лошадей запрягает он в карету?" - спросила она. "Обыкновенно ездит парой", - отвечал он. "Ну, хороша же великая держава, у которой первый министр только капитан", - заметила она.

Анекдот этот сохранился в записках Филиппа Филипповича Вигеля, автора очень любопытных мемуаров, знакомого Пушкина и Вяземского, члена литературного общества "Арзамас". Вигель вспоминал: "Сколь ни молод я был, но в первую зиму пребывания моего в Петербурге мог я увидеть, что в нем только две дороги - общество и служба - выводят молодых людей из безвестности". Человек небогатый, Вигель выбрал штатскую службу - это хоть и не так почетно, как быть гвардейским офицером, зато покойнее.

В гражданской, или штатской, службе дворяне могли служить - только по дипломатической части - это распоряжение не было еще отменено в начале XIX в. Но таких мест было мало, и тогда последовало разрешение служить при архиве Министерства иностранных дел - так появились "архивные юноши". Однако России требовалась огромная масса чиновников - для работы в самых разных канцеляриях. На такую службу чаще всего шли дворяне небогатые и неродовитые или так называемые "выслужившиеся". К пушкинскому времени общество давно было строго структурировано: эта система введена была еще Петром I, который стремился разрушить местничество, основанное исключительно на родственных связях. Теоретически петровская "Табель о рангах" раскрепощала человека. Каждый свободный человек - купец, сын дьячка - мог выслужиться и получить дворянство. Условия в разное время были разные. В пушкинское время, получив унтер-офицерский чин, бывший солдат получал личное дворянство, которое не распространялось на детей. Дослужившись до коллежского асессора, чиновник получал потомственное дворянство. Чаще такое могло случиться во время войны. Так стал потомственным дворянином военный лекарь, отец тургеневского Базарова ("Отцы и дети"); так становились дворянами бывшие крепостные, получившие вольную и своими талантами, доказавшие право на привилегированное положение в обществе, - архитекторы, художники. Чин приводил в дворянство, чин определял положение человека на общественной лестнице. Прав был Гоголь, объяснявший главную интригу "Ревизора": - в наше время чин, денежный капитал, выгодная женитьба имеет больше электричества, чем любовь.

"Чин состоит из четырнадцати классов, причем каждый класс имеет свои привилегии. Четырнадцатый - самый низкий класс. Ниже него находятся только крепостные, и единственное его преимущество в том, что числятся в нем люди, именуемые свободными. Свобода их заключается в том, что их нельзя побить, ибо ударивший такого человека преследуется по закону, - объяснял марких де Кюстин структуру русского общества, удивительную для иностранца. - Четырнадцатый класс состоит из низших правительственных чиновников - почтовых служащих, посыльных и прочих подчиненных, в чьи обязанности входит передавать либо исполнять приказания вышестоящих начальников; он соответствует званию унтер-офицера в императорской армии. Люди, включенные в этот класс, служат императору, это уже не крепостные; у них есть чувство собственного достоинства - общественного, ибо человеческое достоинство, как вы знаете, в России неведомо.

Поскольку всякий класс чина соответствует воинскому званию, армейская иерархия оказывается, так сказать, параллельной тому порядку, которому подчинено государство в целом. Первый класс расположен на вершине пирамиды и состоит сейчас из одного-единственного человека - фельдмаршала Паскевича, наместника царства Польского.

Продвижение каждого отдельного человека в чине зависит, повторяю, единственно от воли императора. Так что человек, поднявшийся со ступени на ступень до самого высокого положения в этой искусственно устроенной нации, может по смерти удостоиться военных почестей, никогда не служив ни в одном роде войск".

Каждый чин штатский, или, как тогда говорили, статской, службы соответствовал воинскому чину: тайный советник был приравнен к генерал-лейтенанту и назывался статский генерал, коллежский советник - к полковнику, а коллежский ассесор - майору. Герой повести Гоголя "Нос", человек совсем не военный, рекомендуется майором: "Спроси, душенька, майора Ковалева - тебе всякий укажет". Самый последний чин XIV класса назывался "коллежский регистратор" - этот чин получили лицеисты по окончании учебного заведения. Коллежский секретарь - это уже чин X класса, титулярный советник - IX класс; VI класс имели коллежские советники - это уже чин солидный. В "Старой записной книжке" П. А. Вяземского сохранился анекдот: "Вскоре после бедственного пожара в балагане на Адмиралтейской площади в 1838 г. кто-то сказал:

- Слышно, что при этом несчастьи довольно много народа сгорело.
- Чего "много народа"! - вмешался в разговор департаментский чиновник. - Даже сгорел чиновник шестого класса".

"Сюда, - прибавлял Вяземский, - просится иностранная шутка, выросшая на русской почве. Лорд Ярмут был в Петербурге в начале двадцатых годов; говоря о приятностях петербургского пребывания своего, замечал он, что часто бывал у любезной дамы шестого класса, которая жила в 16-й линии".

Незадачливый англичанин хотел похвастать связями с дамой, занимавшей высокое положение, и потому подчеркнул чин ее мужа. Юмор ситуации заключался в том необычном для иностранцев обстоятельстве, что жена, не служившая, но имевшая чин по мужу, в соответствии с этим чином занимала положение в обществе. Дочери, пока не вышли замуж, считались в чине, какой имел их отец. Сыновья чин не наследовали, но по достижении совершеннолетия должны были сами его приобрести - своими трудами. Служба так занимала умы молодых людей, что Вяземский смеялся: "В какой-то элегии находятся следующие два стиха, с которыми поэт обращается к своей возлюбленной:

 

Все неприятности по службе
С тобой, мой друг, я забывал.

 

Пушкин, отыскавши эту элегию, говорил, что изо всей русской поэзии эти два стиха - самые чисто-русские и самые глубоко и верно прочувствованные".

Каждому чину присваивалась особая форма титулования. Формы эти не были установлены законом, а сложились постепенно на практике, были переняты с Запада. В начале XVIII в., в петровское время, использовали три титула: ваше сиятельство - для сенаторов, ваше превосходительство - для чинов высших классов, ваше благородие - для всех прочих. К концу XVIII в. таких титулов было уже пять: для первого и второго классов, соответствующих полным генералам, - ваше высоко превосходительство (так в Европе обращались только к членам королевских фамилий); для III и IV классов - ваше превосходительство; V класс - ваше высокородие; VI, VII, и VIII классы - ваше высокоблагородие; остальные - ваше благородие.

В устном общении это соблюдалось не очень строго, но на письме, особенно в официальных бумагах, отступления не допускались. Взглянув на бумагу, можно было безошибочно определить, к кому адресовано послание: начальник ставил дату сверху, подчиненный при обращении к вышестоящему - только снизу; начальник мог подписать писарскую копию одною своей фамилией, подчиненный должен был поставить сам свое звание, чин и только после этого - фамилию. Местоимение "мой" в обращении официальном к равному или тому, кто был родовитее, имел большой чин, звучало как оскорбление. Так это и воспринял московский богач граф Мамонов. Он был человек именитый, известный, на его деньги во время Отечественной войны 1812 г. был обмундирован и вооружен целый полк, получивший имя Мамоновского. Вяземский рассказывал:

"Губернатор в официальном отношении к графу Мамонову написал ему: "Милостивый государь мой". Отношение взорвало гордость графа Мамонова. Не столько неприятное содержание бумаги задрало его за живое, сколько частичка мой. Он отвечал губернатору резко и колко. В конце письма он говорит: "После всего сказанного мною выше представляю вашему сиятельству самому заключить, с каким истинным почтением остаюсь я, милостивый государь мой, мой, мой (на нескольких строках) вашим покорнейшим слугою". Граф Мамонов, - заключал Вяземский, - был человек далеко недюжинного закала, но избалованный рождением своим и благоприятными обстоятельствами". Он не мог допустить фамильярности с собою.

Чиновная лестница казалось столь непоколебимой, что, если случались сбои, это воспринималось, как событие поразительное. Рассказывали такой анекдот: "Незадолго до кончины, в последний свой приезд в Петербург, адмирал Лазарев был на приеме у Николая I. После самого милостивого приема, желая показать адмиралу особое расположение, государь сказал:

- Старик, останься у меня обедать.
- Не могу, государь, - отвечает Михаил Петрович, я дал слово обедать у адмирала (и назвал его имя).

Сказав это, Лазарев вынул хронометр, взглянул на часы и, порывисто встав, промолвил:

- Опоздал, государь!

Потом поцеловал озадаченного императора и быстро вышел из кабинета. Вошедшему князю Орлову Николай Павлович сказал:

- Представь себе, в России есть человек, который не захотел со мною пообедать!"

Это, конечно, анекдот, но анекдот любопытный: человек, который и перед государем

сохраняет свое человеческое достоинство, не унижается " в прах". Самоуважение для человека столь важно, что, не чувствуя его, он тревожится, ищет замену, компенсирует этот недостаток, разыгрывая дома роль, которая не давалась ему в Петербурге, и заставляя всех домашних участвовать в спектакле. Современники почитали такого человека чудаком. О нем рассказывали, он становился в каком-то роде знаменитостью, добиваясь порой почтительного восхищения. Вяземский записал: "Был один помещик, принадлежащий довольно знатному роду, по воспитанию своему и образованию. Когда бывал в столицах, жил и действовал он как другие в среде ему подобающей; но столичная жизнь стесняла его:

Мне душно здесь, я в лес хочу, -

то есть в село свое, говорил он про себя. И там, в деревне, на свежем воздухе, на просторе, разыгрывались прирожденные и таившиеся в нем наклонности, причуды и странности. Он любил - ему, по натуре его, нужно было - чудачить, и он чудачествовал в свое удовольствие. По преданиям старого барчества, которые могли быть ему не чужды, он дома завел обряды и этикет, наподобие любого немецкого курфюршества. Он составил свой двор из дворни своей. До учреждения мундира он достигнуть не осмелился, но завел в прислуге официальные жилеты разного цвета и покроя, которые, по домашнему значению, равнялись мундирам.

Жилеты были распределены на разные степени, по цвету и пуговицам. Он жаловал, производил, повышал, например, Никифора в такой-то жилет высшего достоинства. Панкратий за пьянство или за другой поступок был разжалован в жилет низшего достоинства, с внесением в формулярный список. Когда по воскресеньям и другим праздничным дням барин отправлялся в церковь, дворовый штат его, по старшинству жилетов, становился в две шеренги на пути, по которому он изволил шествовать. Были дни, в которые все жилеты и все находящиеся при них юбки имели счастье лобызать барскую ручку. Все дома и в домашнем быту подходило к такому порядку. Дни и часы были распределены, как восхождение и захождение солнца, по календарю".

Здесь все как бы пародия на существующее государство, двор в миниатюре. А подумаешь - не таковая уж и карикатура. Россия так и жила. Например, с 1782 г. для губернских чиновников были заведены форменные платья, и они обязаны были на балы, вечера, может быть кроме самых интимно семейных, являться в форме. Прав маркиз де Кюстин: все общество переведено на военное положение. И чтобы поменьше индивидуальности! Вот это и не устраивало Пушкина в службе, когда в 1817 г., оканчивая Лицей, он писал:

 

Лишь я, судьбе во всем послушный,
Счастливой лени верный сын,
Душой беспечный, равнодушный,
Я тихо задремал один...
Равны мне писари, уланы,
Равны законы, кивера,
Не рвусь я грудью в капитаны
И не ползу в асессора;
Друзья! Немного снисхожденья -
Оставьте красный мне колпак,
Пока его за прегрешенья
Не променял я на шишак,
Пока ленивому возможно,
Не опасаясь грозных бед,
Еще рукой неосторожной
В июле распахнуть жилет.

 

По вступлении на престол императора Павла состоялось высочайшее повеление, чтобы президенты всех присутственных мест непременно заседали там, где числятся по службе.

Нарышкин, уже несколько лет носивший звание обер-шталмейстера, должен был явиться в придворную конюшенную контору, которую до того времени не посетил ни разу.

- Где мое место? - спросил он у чиновников.
- Здесь, Ваше Превосходительство, - отвечали они с низкими поклонами, указывая на готические кресла.
- Но к этим креслам нельзя подойти, они покрыты пылью! - заметил Нарышкин.
- Уже несколько лет, - продолжали чиновники, - как никто в них не сидел, кроме кота, который всегда здесь покоится.
- Так мне нечего здесь делать, - сказал Нарышкин, - мое место занято.
С этими словами он вышел и более уже не показывался в
контору.

 

Д.Н. Бантыш-Каменский.
Словарь достопамятных людей русской земли.

Одному чиновнику долго не выходило представление о повышении чином. В проезд императора Александра он положил к ногам его следующую просьбу:

 

"Всемилостивый император,
аз коллежский регистратор,
повели, чтоб твоя тварь
был коллежский секретарь".

 

Государь подписал: "быть по сему".

 

Мои бредни. Записки А.П. Хвостовой

Раевский говорил об одном бедном майоре, живущем у него в управителях, что он был заслуженный офицер, отставленный за отличия с мундиром без штанов.

 

А.С. Пушкин

8 октября 1822 г. ... А.Н.Оленин, в последнем заседании Академии Художеств, предложил в почетные члены графа Д.А.Гурьева играфа В.П.Кочубея. Вице-президент …. Спросил его, по какой именно причине предлагает он их в почетные члены. "Потому, - отвечал Оленин, - что они любят художества и очень близки к государю". - "Извольте, мы вам будем благодарны". - "Имею честь предложить лейб-кучера Его Императорского Величества Илью Ивановича" … Хотели было, говорят, записать это в журнал.

Из письма А.Е. Измайлова к И.И. Дмитриеву

Предлагаемый текст представляет
фрагмент книги Нонны Марченко
"Приметы милой старины" -
изд-ва "Изографус" и "Эксмо", М. 2002

 

Приводимые таблицы:


Уставное обращение
Статские чины
Гвардейские чины
Армия
Драгуны, казаки, флот.
 

Табель о рангах24 января 1722 года Петр I утвердил Закон о порядке государственной службы в Российской империи (чины по старшинству и последовательность чинопроизводства). Подготовка этого закона - "Табели о рангах" была начата еще в 1719 году и была естественным продолжением реформаторской деятельности Петра I, в результате которой возросло количество должностей в армии и государственном аппарате. В основу "Табели о рангах" были положены аналогичные акты, уже существовавшие в западноевропейских странах, особенно в Дании и Пруссии. При разработке закона были также приняты во внимание чины, уже существовавшие в России. "Табель о рангах" помимо самой таблицы имела еще восемнадцать пунктов поясняющего текста и устанавливающих штрафы за ее нарушение. Все чины "Табели о рангах" подразделялись на три типа: военные, статские (гражданские) и придворные и делились на четырнадцать классов. Интересно, что закон никак не разъяснял само понятие "чин", в силу чего одни историки последний рассматривали буквально и лишь в системе чинопроизводства, другие же - как ту или иную должность. На наш взгляд, "Табель о рангах" включала и тe и другие понятия. Постепенно должности из "Табели" исключаются и в конце XVIII века исчезают вовсе (Петровская "Табель о рангах" насчитывала 262 должности). Петровская "Табель", определяя место в иерархии государственной службы, в некоторой степени давала возможность выдвинуться талантливым людям из низших сословий. "Дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать"- гласила одна из описательных статей закона.

Военные чины объявлялись выше соответствующих им гражданских и даже придворных чинов. Такое старшинство давало преимущества военным чинам в главном - переходе в высшее дворянское сословие. Уже 14-й класс "Табели" (фендрик, с 1730 г. - прапорщик) давал право на потомственное дворянство (в гражданской службе потомственное дворянство приобреталось чином 8-го класса - коллежский асессор, а чин коллежского регистратора - 14-й класс, давал право лишь на личное дворянство). По Манифесту 11 июня 1845 г. потомственное дворянство приобреталось с производством в штаб-офицерский чин (8-й класс). Дети, рожденные до получения отцом потомственного дворянства, составляли особую категорию обер-офицерских детей, причем одному из них по ходатайству отца могло быть дано потомственное дворянство. Александр II указом от 9 декабря 1856 года право получения потомственного дворянства ограничил получением чина полковника (6-й класс), а по гражданскому ведомству - получением чина 4-го класса (действительный статский советник). Приведенные таблицы чинов показывают, что Петровская "Табель о рангах" менялась в течение почти двух веков в результате основных реформ.


Уставное обращение соответственно классу

 

I - II III - IV V VI - VII - VIII IX - X - XI - XII - XIII - XIV
Ваше высоко-
превосходительство
Ваше превосходительство Ваше высокородие Ваше высоко-
благородие
 

Ваше благородие

 

 

Статские и придворные чины

 

Класс

Гражданские чины

Придворные чины

1722-1917

1722

XIXв.-1917

I

Канцлер

Действительный тайный советник 1-го класса

   

II

Действительный тайный советник

Обер-маршал

Обер-камергер, обер-гофмейстер, обер-гофмаршал, обер-шенк, обер-шталмейстер, обер-егермейстер

III

Тайный советник

Обер-шталмейстер

Гоф-мейстер, гофмаршал, шталмейстер, егермейстер, обер-церемониймейстер

IV

Действительный статский советник

Обер-камергер, Обер-гофмейстер

Камергер

V

Статский советник

Обер-шенк, обер-гофшталмейстер, обер-гофмейстер при императрице, гофмейстер, тайный кабинет-секретарь, обер-церемониймейстер

Камер-юнкер, церемониймейстер

VI

Коллежский советник

Обер-егермейстер, дейст. камергер, гофмаршал, шталмейстер, 1-й лейб-медикус

Камер-фурьер

VII

Надворный советник

Гофмейстер и лейб-медикус при императрице, церемониймейстер

 

VIII

Коллежский асессор

Титулярный камергер, гоф-шталмейстер, надворный интендант

 

IX

Титулярный советник

Надворный егермейстер, надворный церемониймейстер, камер-юнкер, обер-кухенмейстер

Гоф-фурьер

X

Коллежский секретарь

   

XI

Корабельный секретарь

   

XII

Губернский секретарь

Гоф-юнкер, надворный лекарь

 

XIII

Провинциальный секретарь

   

XIV

Коллежский регистратор

Гофмейстер пажей, кухенмейстер, мундшенк

 

     

Гвардия

 

Класс Пехота Кавалерия
    1722 1730 1748 1798-1917 1730 1748 1798 1884-1917
               
II                 
III      Полковник     Полковник    
IV  Полковник Полковник Подполковник     Подполковник    
Подполковник Подполковник Премьер-майор     Премьер-майор    
VI Майор Майор Секунд-майор Полковник   Секунд-майор Полковник Полковник
VII Капитан Капитан Капитан Капитан Ротмистр Ротмистр Ротмистр Ротмистр
VIII Капитан-
лейтенант 
Капитан-
поручик 
Капитан-
поручик 
Штабс-
капитан 
Секунд-
ротмистр 
Секунд-
ротмистр 
Штабс-
ротмистр 
Штабс-
ротмистр 
IX  Лейтенант  Поручик  Поручик  Поручик  Поручик  Поручик  Поручик  Поручик 
Унтер-  лейтенант  Подпоручик  Подпоручик  Подпоручик  Подпоручик  Подпоручик    Корнет 
XI                 
XII  Фендрик  Прапорщик          Корнет   
XIII                 
XIV                 

     

Армия

 

    Пехота Кавалерия
    1722 1730 1798 1884-1917 1730 1798 1884-1917
I Генерал-  фельдмаршал Генерал-  фельдмаршал Генерал-  фельдмаршал Генерал-  фельдмаршал            
II Генерал от  инфантерии Генерал-аншеф Генерал от  инфантерии Генерал от  инфантерии Генерал-аншеф Генерал от  кавалерии Генерал от  кавалерии
III Генерал-  лейтенант Генерал-  поручик Генерал-  лейтенант Генерал-  лейтенант     Генерал-  лейтенант Генерал-  лейтенант
IV Генерал-  майор Генерал-  майор Генерал-  майор Генерал-  майор Генерал-  майор Генерал-  майор Генерал-  майор
V Бригадир Бригадир         Бригадир        
VI Полковник Полковник Полковник Полковник Полковник Полковник Полковник
VII Подполковник Подполковник Подполковник Подполковник Подполковник Подполковник Подполковник
VIII Майор Майор, с 1767г  премьер-майор  и секунд майор Майор Капитан Майор Майор Ротмистр
IX Капитан Капитан Капитан Штабс-  капитан     Ротмистр Штабс-  ротмистр
X Капитан-  лейтенант Капитан-  поручик Штабс-  капитан Поручик     Штабс-  ротмистр Поручик
XI                            
XII Лейтенант Поручик Поручик Подпоручик     Поручик Корнет
XIII Унтер-  лейтенант Подпоручик Подпоручик Прапорщик  запаса            
XIV Фендрик Прапорщик Прапорщик         Корнет    

 

 
  Драгуны Казаки Флот
  1798 1798 1884-1917 1722 1764 1798 1884 1907 1912-1917
I       Генерал-
адмирал
Генерал-
адмирал
Генерал-
адмирал
Генерал-
адмирал
Генерал-
адмирал
Генерал-
адмирал
II   Генерал от кавалерии Генерал от кавалерии Адмирал Адмирал Адмирал Адмирал Адмирал Адмирал
III   Генерал-
лейтенант
Генерал-
лейтенант
Вице-адмирал Вице-адмирал Вице-адмирал Вице-адмирал Вице-адмирал Вице-адмирал
IV   Генерал-майор Генерал-майор Шаутбенахт Шаутбенахт Контр-адмирал Контр-адмирал Контр-адмирал Контр-адмирал
V       Капитан-
командор
Капитан
бригадирского
ранга
Капитан-
командор
до 1827
     
VI Полковник Полковник Полковник Капитан
1 ранга
Капитан
1 ранга
Капитан
1 ранга
Капитан
1 ранга
Капитан
1 ранга
Капитан
1 ранга
VII Подполковник Подполковник Войсковой
старшина
Капитан
2 ранга
Капитан
2 ранга
Капитан
2 ранга
Капитан
2 ранга
Капитан
2 ранга
Капитан
2 ранга
VIII   Войсковой
старшина
Есаул Капитан
3 ранга
Капитан-
поручик
Капитан-
лейтенант
  Капитан-
лейтенант до
1911г
Старший
лейтенант
IX Капитан Есаул Подъесаул Капитан-
лейтенант
Поручик Лейтенант Лейтенант Лейтенант и
ст. лейтенант
Лейтенант
X Штабс-
капитан
  Сотник Лейтенант     Мичман Мичман Мичман
XI       Корабельный
секретарь
Корабельный
секретарь
       
XII Поручик Сотник Хорунжий Унтер-
лейтенант
Мичман Мичман      
XIII Подпоручик     Мичман с 1758 до 1764   Гардемарин
(1860-1882)
     
XIV   Хорунжий              

источники- http://gosudarstvo.voskres.ru/army/range-table.htm   
www.maecenas.ru/doc/2003_5_3.html


 

А.П. Чехов и «Табель о рангах»: насколько «Толстый» обошел «Тонкого»?

 

«Толстый и тонкий». Статуэтка из гжельского фарфора (Фото: М. Блау)«Нигде так не давит авторитет, как у нас, русских, приниженных вековым рабством, боящихся свободы… Мы переутомились от раболепства и лицемерия». (А.П. Чехов)
Итак, где-то между Петербургом и Москвой на вокзале повстречались два приятеля. Они когда-то вместе учились в гимназии. Сперва все вроде бы хорошо и замечательно. Радость встречи, лобзания, воспоминания. Вещь, которую и сейчас нетрудно представить. Кто не бывал на встречах школьных друзей или однокашников студенческих лет? Кто, в конце концов, не испытал на себе какую-нибудь интернетовскую социальную сеть: «Одноклассники.ру», «Вконтакте.ру» или аналогичную муру?
Сначала мы узнаем о достижениях тонкого. «Коллежским асессором уже второй год и Станислава имею...» Остановимся здесь, посчитаем.
Чин коллежского асессора давался после 16 лет выслуги. На статскую службу обычно поступали не сразу после гимназии, в восемнадцать лет, а по окончании университета, в двадцать два года. Кстати, чин коллежского асессора без университетского образования вообще получить было нельзя.
Итак, «Тонкий» поступил на службу по окончании университета. Выпускники университетов карьеру начинали не с нижнего, 14 класса, чина коллежского регистратора, а с чина классом выше, с губернского или, может быть, с коллежского секретаря. Но даже в лучшем случае до коллежского асессора надо было служить десять лет. Значит, «Тонкому» в момент повествования 32-35 лет. Служба у него шла обычным темпом. Положенный за выслугу лет орден святого Станислава 3-й степени он уже получил.
В качестве достижений предъявляется также жена «Луиза, урожденная Ванценбах... лютеранка...». Сие должно свидетельствовать об: а) определенной свободе взглядов на религию, впрочем, в пределах разрешенных и б) имевшей место быть романтической истории. А иначе к чему просто так жениться на немке?
Другое достижение «Тонкого» – сын Нафанаил, ученик 3-го класса гимназии. Следовательно, ему 13 лет. Значит вышеупомянутая романтическая история имела место лет 14 назад, едва ли не по выходе из университета. По мнению большинства чиновников, современников Чехова, «Тонкий» женился рановато. Чиновники нижних классов получали жалованье для жизни явно недостаточное. Приходилось либо докладывать из своего кармана в надежде, что через десять лет восполнишь затраты, либо находить разного рода приработки, честные или условно честные, а то и вовсе бесчестные – тут уж как повезет.
Но вернемся к успехам «Тонкого» в карьерном продвижении. Велики ли они? Пожалуй, да. Статский чин коллежского асессора соответствовал воинскому званию капитана. В то время этот чин давал право на личное дворянство. Так что даже скромное представление: «такой-то, коллежский асессор» производило на окружающих впечатление внушительное. Если принять еще во внимание имя «Тонкого», Порфирий, достаточно распространенное в купеческой и духовной, но не в дворянской среде, можно понять – ему есть чем гордиться.
И еще один момент. Для «Толстого» эта – станция только остановка по пути из Петербурга в Москву или наоборот. Он «только что пообедал на вокзале, и губы его, подернутые маслом, лоснились, как спелые вишни. Пахло от него хересом и флер-д'оранжем». Тонкий же приехал в это (условно говоря) Бологое надолго, если не навсегда. Он «только что вышел из вагона и был навьючен чемоданами, узлами и картонками». Приехал, кстати, из Петербурга, поскольку «служил, знаешь, в департаменте». Отчего же в провинцию? Оттого, что «переведен столоначальником по тому же ведомству...».
Мы пробегаем глазами смешное слово «столоначальник» и только хихикаем. Тоже должность: начальник стола. Современники Чехова, даже самые анархически настроенные, но знакомые с родными реалиями понимали, что иронизировать здесь не над чем. «Стол», говоря нынешним языком, – отдел в учреждении, центральном или местном. На должность эту ставили чиновников седьмого класса, надворных советников. «Тонкого» же назначили начальником как бы «на вырост». Капитана назначили командовать батальоном, на майорскую должность. Значит, в скором времени ожидается повышение.
И сам герой это понимает, потому так доволен переездом в провинцию. Опять же, столичная жизнь была не по карману. «Жалованье плохое... ну, да бог с ним! Жена уроки музыки дает, я портсигары приватно из дерева делаю.». Здесь, слава Богу, об этом приработке можно будет забыть. Или же рукодельничать просто так, для души. Профессор
Менделеев Дмитрий Иванович, скажем, чемоданы для собственного удовольствия делает, а наш герой – портсигары.
«Тонкий», радостно рассказав обо всем другу, ожидает в ответ услышать аналогичную историю успеха. Ведь вместе начинали, и служба шла хорошо... Значит, «Толстый» приблизительно в тех же чинах: седьмой-восьмой класс. От полноты чувств он готов даже предположить, что однокашник добился и больших успехов. «Небось, уже статский? А?». Чин статского советника имели заместители губернаторов или заместители директоров департаментов в министерствах. До этого чина можно было дослужиться лет за тридцать беспорочной службы. В принципе, это был потолок, которого достигали не все, но многие. Которого достичь еще и «Тонкий» не потерял надежды. Какие наши годы?
И вдруг: как обухом по темечку. «Нет, милый мой, поднимай повыше,– сказал толстый.– Я уже до тайного дослужился... Две звезды имею.» Тайный советник – чин третьего, генеральского, класса. Сразу выясняется и должность «Толстого». Чин тайного советника давался высшим государственным чиновникам, министрам, товарищам (заместителям) министров, посланникам. А «две звезды» – это большие восьмиконечные звезды, знаки отличия высших степеней орденов
святого Станислава и святой Анны
. На фоне этих звезд крест ордена святого Станислава 3-й степени, предмет гордости «Тонкого», тихо гаснет.Мало того, погас и сам «Тонкий». Погас и со смешной льстивостью растекся перед столь нежданно возникшим начальством. Сверчок высчитал свой шесток и безропотно на него запрыгнул. Испытывая неловкость от проявленного только что непростительного амикошонства. Как его угораздило похлопать по плечу его превосходительство? Сработал обычный рефлекс человека, родившегося, выросшего и живущего в обществе с жестко установленной иерархией. Рефлекс, свойственный большинству современников А.П. Чехова.
И сам «Толстый», будь он даже супер-демократичного нрава, ничего поделать бы с этим рефлексом не смог. Разве только сказать:
«– Ну, полно!.. Мы с тобой друзья детства – и к чему тут это чинопочитание!»
А вот и нет, ваше превосходительство! Капитану поддерживать дружеские отношения с генерал-лейтенантом никак невозможно. Особенно – о, очарование и проклятие мундира! – когда оба не в партикулярном платье. Друг не может быть начальником, а начальник – другом. Это понимали все читатели А.П. Чехова. Да и сам «Толстый» это понимал, быстро расставшись с бывшим школьным приятелем.

 

 Марк Блау  http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-34286/