|
Посулы, поминки и почести.
В России граница между взяткой и платой за труд всегда была довольно условной. Вплоть до XVIII века государственные чиновники жили благодаря “кормлениям”, то есть подношениям от тех, чьими проблемами они занимались. В дошедших до нас записях земских старост о расходах подробно указывается, сколько денег, мяса, рыбы, свечей, пирогов и других полезных в хозяйстве предметов “несено” воеводе, подьячим и прочим слугам государевым. Такие подношения были делом обыкновенным и непротивозаконным. Даже в московских приказах, где большая часть служащих получала зарплату, пусть и небольшую, “кормление от дел” было существенным и вполне легальным источником чиновничьего благосостояния. Для того, что мы сейчас называем взятками, в юридическом языке XVII века существовало несколько названий. При этом если “почести” (предварительные подарки должностному лицу, “решавшему вопрос”) и “поминки” (так называли подарок “по итогам”) считались вполне законными вещами, то за “посулы”, то есть за нарушение закона за плату, полагались телесные наказания. Именно за посулы в 1654 году были биты кнутом князь Алексей Кропоткин и дьяк Иван Семенов, взявшие деньги с купцов, которых царь Алексей Михайлович собирался переселить в Москву. Купцам туда не хотелось, и.они предпочли дать взятку, не подозревая, что царь и без нее уже отменил свое решение. Тем не менее, князь потребовал с купцов 150 рублей, а дьяк - 30 рублей и бочку вина. С 1715 года все чиновники стали получать фиксированную зарплату, и получение взятки в любой форме уже рассматривалось как преступление. Правда, они быстро убедились, что на жалованье особо не разгуляешься. Тем более что из-за постоянных войн его задерживали, а то и вовсе не выплачивали. Государство, построив сложную канцелярскую машину, не имело достаточно средств, чтобы содержать ее. Не получая жалованья, многие чиновники, особенно низших классов, откровенно бедствовали, поэтому взятки нередко были для них единственным способом выживания. А поскольку при Петре количество чиновников возросло, увеличилась и общая сумма получаемых ими взяток. В “финансовой ведомости” одной из московских слобод значится, что из 116 рублей мирских средств на взятки за год было израсходовано 109 рублей.
“Объявить
в народ наше матерное увещевание...” Вскоре после смерти Петра I жалованье чиновникам отменили, и “кормление от дел” вновь стало для госслужащих единственным способом не умереть с голоду. В этой ситуации честному чиновнику было просто неоткуда взяться, ведь отличить “кормление” от взятки, даваемой за решение проблемы в обход закона, часто было невозможно. Да и верховная власть, издавая грозные указы, боролась со взятками скорее для порядка, чем в расчете на победу. “Ненасытная жажда корысти,- укоряла взяточников императрица Елизавета Петровна, - дошла до того, что некоторые места, учреждаемые для правосудия, сделались торжищем, лихоимство и пристрастие - предводительством судей, а потворство и опущение - одобрением беззаконникам”.
Куда более серьезно взялась за взяточников Екатерина II, которая была оскорблена, узнав, что в Новгородской губернии необходимо дать взятку для того, чтобы быть допущенным к присяге ей, новой императрице. А ведь присяга была делом обязательным, и уклонение от нее преследовалось по закону. “Сердце Наше содрогнулось,- писала Екатерина в своем указе, - когда Мы услышали... что какой-то регистратор Яков Ренберг, приводя ныне к присяге Нам в верности бедных людей, брал и за это с каждого себе деньги, кто присягал. Этого Ренберга Мы и повелели сослать на вечное житие в Сибирь на каторгу и поступили так только из милосердия, поскольку он за такое ужасное... преступление по справедливости должен быть лишен жизни”. Однако в отличие от своих предшественников императрица не ограничилась нравоучениями и показательной расправой над взяточником. Тем же указом судьям и канцелярским служащим было назначено жалованье, позволяющее существовать вполне безбедно. В 1763 году годовой оклад служащего средней руки составлял 30 рублей в уездных, 60 рублей в губернских и 100-150 рублей в центральных и высших учреждениях, при этом пуд зерна стоил 10-15 копеек. При таких зарплатах императрица имела все основания требовать от чиновников честности и неподкупности. И, тем не менее, неподкупный чиновник оставался
недостижимым идеалом, о чем свидетельствовали проводимые Сенатом ревизии. Когда Екатерина II ознакомилась с результатами ревизии Белгородской губернии, то была настолько возмущена, что выпустила специальный указ, чтобы усовестить продажных судей: “Многократно в народ печатными указами было повторяемо, что взятки и мздоимство развращают правосудие и утесняют бедствующих. Сей вкоренившийся в народе порок еще при восшествии нашем на престол принудил нас... манифестом объявить в народ наше матерное увещевание, дабы те, которые заражены еще сею страстью, отправляя суд так, как дело Божие, воздержались от такого зла, а в случае их преступления и за тем нашим увещанием не ожидали бы более нашего помилования. Но, к чрезмерному нашему сожалению, открылось, что и теперь нашлись такие, которые мздоимствовали к утеснению многих и в повреждение нашего интереса, а что паче всего, будучи сами начальствующие и обязанные собой представлять образец хранения законов подчиненным своим, те самые преступники учинилися и в то же зло завели”. Впрочем, императрица
смотрела на вещи трезво и на кардинальные изменения особо не надеялась.
И когда французский посланник граф Сегюр попытался поговорить с ней о
взяточничестве и воровстве чиновников, она отнеслась к его сетованиям
спокойно: “Вы отчасти правы, отчасти нет, любезный граф. Что меня
обкрадывают, как и других, с этим я согласна. Я в этом уверилась сама,
собственными глазами, потому что раз утром рано видела из моего окна,
как потихоньку выносили из дворца огромные корзины - и, разумеется, не
пустые”. Единственным, на что могли рассчитывать чиновники, что мемуаристы конца XVIII - начала XIX века не стесняются рассказывать, как они давали, а то и брали взятки. Например, Г.Р. Державин давал, а помощник губернского прокурора Г. И. Добрынин брал, причем дважды, но “не из жадности, а от стыда, что... живет хуже всякого секретаря”. Связь между злоупотреблениями и материальной необеспеченностью российских чиновников отмечали посещавшие Россию иностранцы. “Отнимите у наших немецких должностных людей три части их оклада... не дав им никакого рода вознаграждения, и увидите, что они будут делать”, - писал один из них. А директор Царскосельского лицея В.Ф. Малиновский сетовал на то, что власти искушают честность, оставляя ее в бедности. Правители же по-прежнему издавали указы, не решавшие проблему, а в частных беседах сетовали на поголовное воровство и взяточничество. “Непостижимо, - жаловался, к примеру, Александр I, - все грабят, почти не встречаешь честного человека. Это ужасно”.
Cредства получат от воров
|
|
|
В 1830 году в Санкт-Петербурге вышла книга Эраста Павловича Перцова “Искусство брать взятки. Рукопись, найденная в бумагах Тяжалкина, умершего титулярного советника”. В этом сатирическом исследовании содержится подробная классификация взяток (подарки, сюрпризы, обеды , вещи, словно нечаянно забытые, и, конечно, деньги, “предпочтительно ассигнации, потому что они переходят из рук в руки без стука и шума”) и немало полезных советов взяткополучателям (“Возьмите от того, кто дает больше, а прочих с шумом и гневом проводите за дверь”). Вообще, по поводу взяток тогда не иронизировал лишь ленивый.
Не так давно в Историческом музее нашли не сатирические, а вполне серьезные отчеты о том, кому и сколько давали управляющие имениями князей Голицыных. Эти ведомости составлялись на протяжении более 50 лет и озаглавливались, например, так: “Ведомость (...) какое количество с мая 1814 по май же 1815 года губернского города Перми и уездов оного господам присутствующим и прочим чиновникам для снискания благосклонности по делам ваших сиятельств выдано наличными деньгами, хлебными припасами, провизией и прочим...” Правда, в середине века управляющие уже пытались выдать взятки за акты благотворительности, поэтому их отчеты стали -называться “ведомостями о расходах в пособие господам чиновникам”, “ведомостями о презентах чиновникам”, но суть дела от этого не меняется. В самих же ведомостях перечислены фамилии чиновников и указано, сколько денег, муки, сена, овса и других припасов то или иное должностное лицо получило в течение года. Иногда с упоминанием оказанной чиновником услуги. Например, “за расположение при разыскании межи”, “за полезное решение по нашей апелляционной жалобе”, “за полезное составление справки”. При этом суммы, которые тратились на подкуп мелких чиновников, были сравнительно невелики и в редких случаях превышали 150 рублей в год.
Если же дела решались в столице, то суммы взяток были уже совсем другими. Так, например, тяжба о спорном селе, которую Голицыны вели в 1830 году, стоила им 6000 рублей (сенаторам овса не предложишь). Ведомость подробно перечисляет, кому и сколько пришлось дать: “Обер-секретарю - 3000 рублей, секретарю - 2000 рублей... регистратору также за услуги по сему делу - 200 рублей, и на угощение последних троих употреблено в разное время 75 рублей...” Отдельная сумма была уплачена за копирование конфиденциальных документов противников по делу.
Суммы, которые получали от Голицыных чиновники, в несколько раз превышали их жалованье. Так, уездному судье к годовому окладу в 300 рублей князья добавляли деньгами и продуктами 600-1600 рублей, а в хозяйстве земского исправника, жалованье которого составляло 250 рублей, были весьма нелишними поступавшие от Голицыных 1000-1800 рублей.
ЦАРСКОЕ ДЕЛО
О воспрещении взяток и посулов и о наказании за оное
...Дабы впредь плутам (которые стремятся лишь к тому, чтобы подложить мину под всякое доброе дело и удовлетворять свою несытость) невозможно было никакого оправдания сыскать, того ради запрещается всем чинам, которые у дел приставлены великих и малых, духовных, военных, гражданских, политических купецких, художественных и прочих... требовать никаких посулов казенных и с народа собираемых денег брать... А кто рискнет это учинить, тот весьма жестоко на теле наказан, всего имущества лишен... и из числа добрых людей извержен или и смертию казнен будет... И дабы неведением никто не отговаривался, велеть всем стоящим у дел расписаться под этим указом... а везде прибить печатные листы.
Указ Петра I от 24 декабря 1714 года
...И ЦАРСКОЕ СЛОВО
Об держании судей и чиновников от лихоимства ...
Мы уже от давнего времени слышали много, а теперь и на деле увидели, до какой степени в государстве нашем лихоимство возросло, так, что едва ли есть самое малое место правительства, в котором... суд без заражения этой язвой отправлялся. Ищет ли кто места -- платит, защищается ли кто от клеветы -- обороняется деньгами, клевещет ли кто на кого -- все происки свои хитрые подкрепляет дарами. Более того, многие судящие освященное свое место, в котором они именем Нашим должны показывать правосудие, в торжище превращают, вменяя себе вверенное от Нас звание судии... за пожалованный будто бы доход в поправление своего благосостояния, а не за службу, приносимую Богу, Нам и Отечеству, и мздоимством богомерзким претворяют клевету в праведный донос, разорение государственных доходов в прибыль государственную, а иногда нищего делают богатым, а богатого - нищим... Однако сильное Наше на Бога упование и природное Наше великодушие не лишают Нас еще надежды, чтоб все те, которые почувствуют от сего милосердного к ним напоминания некоторое в совести своей обличение, поймут, сколь великое зло есть в государственных делах мздоимство... Но если... увещание милосердное не подействует... то пусть они знают, что Мы направленные против этого зла законы... впредь твердо исполнять будем... не дав уже более милосердию Нашему места. Почему и никто, обвиненный в лихоимстве (ежели только жалоба до Нас дойдет праведная)... не избежит Нашего гнева, так как Мы милость и суд в пути непорочном царствования Нашего народу обещали.
Указ Екатерины II от 18 июля 1762 года
Искусство брать взятки. Лекция 1. 1830 г. Эраст Петрович Перцов. Аудиокнига. Читает Клюквин А.В.
“Искусство брать взятки” Эраст Петрович Перцов (1804-1873)
|
|
|
В июне 1830 года молодой литератор Э.П. Перцов принес П.А. Вяземскому свою только что изданную книгу, которая называлась “Искусство брать взятки”. Спустя 175 лет на книжном рынке появится вполне серьезное пособие, которое учит, как давать взятки российским чиновникам
|
|
Бесценное учебное пособие для чиновников всех мастей, всех рангов и всех времён. Краткое изложение сатирической книги 1837 года "Искусство брать взятки. Рукопись, найденная в бумагах Тяжалкина, умершего титулярного советника", из которой мы узнаем, какие бывают взятки, почему лучше брать взятку обедом, чем пеструшка лучше снегиря, каким языком говорить о взятках и как избежать наказания за их получение
1. Выбирайте подходящее место для службы.
Чем древнее традиции какого-либо места, то есть чем они далее от
духа и нравов сегодняшнего века, тем более в нем способов к
благоприобретениям. Чем менее найдете вы в своих сослуживцах людей
образованных и людей высшего класса, тем более на виду начальства
окажетесь вы с вашим прилежанием и вашею склонностью к сидячей
жизни. Наконец, чем красноречивее начнете вы разглагольствовать
всюду о честности, беспристрастии и знании законов, тем незаметнее
будут ваши действия на стороне, противной сим достоинствам.
2. Составьте представление о видах взяток.
Взятки бывают трех видов: натурой, деньгами и одолжениями.
Взятки первого рода — натурой — это обеды, подарки, сюрпризы в дни
именин и дни рождения самого взяточника, его жены и детей, а также
нечаянное забытие вещей в доме взяточника, уступка движимого
имущества и дворовых людей, совершаемая на законном основании без
платежа денег.
(Не забудьте, что взятая вещь всегда напоминает прежнего своего
хозяина, поэтому лучшими из сего рода взяток являются обеды: такие
взятки, скрываясь в безопасном месте, то есть в желудке, никогда не
обличаются. Просителю можно объявить: я рассмотрю ваше дело в
такой-то день после обеда. Если проситель — человек догадливый, то
он приглашает дельца в упомянутый им день к себе откушать, и далее
успех дела зависит уже от искусства повара.)
Второго рода взятки взымаются ходячей монетой по курсу. Из всей
государственной монеты предпочтительны ассигнации, потому что они
переходят из рук в руки без шума и без стука, легко промениваются
на серебро и золото, мало требуют места и удобно помещаются в
карманах, за галстуком, в сапогах и за обшлагами рукавов.
Взятки третьего рода — невещественные — употребляются обычно
особами знатного круга: это взаимные одолжения или по должности или
по приязни. К ним причисляются и похвалы, которыми писатели взаимно
одалживают друг друга.
3. Изучите существующий или выдумайте свой язык для облегчения
взымания взяток деньгами.
К примеру, брать деньгами называлось в XVIII веке «вести дела на
чистую». У каждой из ассигнаций было свое название, основанное на
отличительном ее признаке: пятирублевую называли синицей,
десятирублевую — снегирем, двадцатипяти- и пятидесятирублевую —
белыми голубями, сторублевую — щеголем или щегленком по ее
красивому узору, а двухсотрублевые — пеструшкою, по пестроте ее
изнанки. «Метил в голубя, а попал в синицу» — такое выражение легко
может произноситься при самих просителях, не смущая их.
4. Умейте вести себя так, чтобы проситель при первом взгляде
получал о вас понятие как о великом дельце.
В старину сей цели достигали, испестрив вокруг себя поле вбрызгами
с пера, марая пальцы и лица чернилами. В XIX веке употребляется
другой способ: письменный ваш стол должен быть завален, загроможден
бумагами так, чтобы самая огромная чернильница казалась среди сих
развалин неприметной в такой мере, как будка при колокольне Ивана
Великого.
5. При встрече с просителем принимайте вид озабоченного делами
человека.
Слушайте рассеянно, отвечайте нехотя; когда проситель примется
изъяснять вам обстоятельства своего дела, сделайте самую неприятную
мину, уставьте на него мутные глаза и повторяйте ежеминутно
отрывистым голосом «да‑с, да‑с!» до тех пор, пока проситель не
догадается, что вам некогда, и не откланяется до другого свободного
времени. Когда он явится опять, примите его так же. Он явится в
третий, пятый, десятый раз, не изменяйте пред ним физиономии до той
самой минуты, когда он прошепчет, что будет вам благодарен. (А что
есть благодарить, то есть «дарить благо», как не принести в подарок
деньги.) Тогда да оживятся вдруг все черты лица вашего, да
просветлеет взор и грубый голос да смягчится. Отвечайте доброму
просителю, что имеете много занятий, что дело его еще далеко от
очереди, что вам некогда было рассмотреть оного, и заключите сии
фразы советом: почаще наведываться.
6. Будьте бдительны.
 |
Помните, что просители, намекнув о благодарности, нередко думают сим простым словом возбудить в вас деятельность, а по решении дела теряют память о своих обещаниях. Если после первого совета вашего наведываться кто-либо снова предстанет пред вами с пустыми речами и пустыми руками — накажите его прежней суровостью: да прочитает он в каждой морщине лица вашего неумолимую вражду.
7. Если в деле участвуют многие лица и каждое из них предлагает
свою благодарность, возьмите от того, кто даст больше.
Прочих с гневом и шумом проводите за дверь. Быть может, вы
принуждены будете вершить дело несправедливо, но что за важность?
Кто сочтет себя обиженным, тому открыта дорога апелляций; важность
в том, что только один будет знать закулисную пружину вашей
совести, а прочие протрубят всюду о вашем бескорыстии, вашей
честности, ими на себе испытанных.
Или в подобном случае возьмите с двоих: во-первых, с того, что даст
больше, а во-вторых, с того, на чьей стороне, по видимому,
справедливость. Тогда уже дело надобно кончать так, чтобы они оба
остались равно удовлетворенными, хотя бы чрез то между ими двумя
возникла новая тяжба, а настоящее дело более запуталось ко вреду
прочих просителей — тем славнее, вы открыли новое обстоятельство.
Вы дали иной ход огромной кипе измаранной бумаги!
8. Если, приняв залог благодарности, вы не успеете исполнить
требование просителя и дело окончится не в его пользу, возвратите
давшему все взятое в целости и сохранности.
Сим способом вы отстраните от себя многие неприятности, даже
избежите упрека собственной совести.
9. И главное правило: знакомство с просителем нужно прекратить тотчас по получении от него взятки.
Источники
Перцов Э. П. Искусство брать взятки. Рукопись, найденная в бумагах Тяжалкина, умершего титулярного советника. Репринт, воспроизв. изд. 1837 года. М., 2015
http://alexandrafl.livejournal.com/275040.html
Эраст Петрович Перцов (1804-1873) — разносторонний литератор,
писатель, поэт, автор комедий и теоретических исследований в
области политики, экономики, сельского хозяйства и прикладной
науки. Публиковался в журналах «Отечественные записки», «Северная
пчела», «Библиотека для чтения». В 1847—1854 гг. являлся редактором
«Журнала общеполезных сведений». В сатирическом произведении
«Искусство брать взятки» (1830 г.) автор иронизировал над тем, что
«при нынешних решительных мерах правительства искусство брать
взятки начинает приходить в упадок», и поэтому торопил читателя
воспользоваться советами чиновника, изложенными от первого лица в
виде лекций. В книге описаны виды взяток, приводятся напутствия о
том, как избежать ответственности и как можно манипулировать
просителем.