ВЕСНОЙ 1943 года возле одной из могил на Новодевичьем кладбище стояли трое: мужчина в генеральской шинели, статная женщина и маленькая девочка. «Ты знаешь, Маргоша, — сказал генерал, — наша мама долго болела, теперь ее не стало. Но она просила, чтобы ты приняла свою вторую маму как родную». «Я УТКНУЛАСЬ Лидии Андреевне в живот и заплакала. Так мы и стояли втроем, обнявшись, и вместе плакали», — вспоминает уже взрослая Маргоша — Маргарита Владимировна Крюкова-Русланова.
Сирота
Сказать, что Лидия Русланова была популярна и известна, — значит, ничего не сказать. Не было дня, чтобы по радио не передавали ее песни, а ведь тогда радио слушали все. Во время войны (а Русланова всю ее провела на фронтах, выступала перед солдатами) на одном из концертов ее попросили петь подольше. Динамики поставили так, чтобы было слышно и немцам. Когда зазвучал ее голос, по обе стороны фронта наступило затишье. За те два часа, что Лидия Андреевна пела, наши войска сменили позиции и начали наступление. На фронте Русланова и познакомилась с генералом Крюковым. Его корпусу она подарила две батареи «катюш», купленные на собственные деньги. А когда взяли Берлин, она пела прямо на ступеньках еще дымящегося Рейхстага. — Я всегда называла Лидию Андреевну мамой, — рассказывает Маргарита Владимировна. — Они с отцом были яркой парой. Мама умела подать себя так, что производила на всех впечатление высокой, статной женщины с царственной осанкой. А в отце было настоящее мужское начало. Дом наш всегда был полон гостей. Мама была прекрасной рассказчицей, придумывала смешные шарады, подарки, розыгрыши. Да и пироги у нас были самые вкусные — мама сама пекла. Лидия Андреевна отдала маленькой Маргоше всю свою нерастраченную материнскую любовь. Ее единственный родной ребенок, мальчик, умер всего
нескольких дней от роду. Ей самой-то тогда было всего 17 лет, и была она еще не знаменитой певицей Руслановой, а Лидой Лейкиной, сестрой милосердия в санитарном поезде. Шла Первая мировая война, уже прогремела революция. В суматохе того страшного времени она встретила и потеряла свою первую любовь: похоронив сына, Лида вскоре рассталась и с его отцом. Сколько уже было в ее недолгой жизни и прощаний, и похорон! — Мама родилась в 1900 году под Саратовом в большой крестьянской старообрядческой семье. Жили бедно. В 1905 году всех мужчин, в том числе и ее отца Андрея Лейкина, забрали на Русско-японскую войну, а вскоре умерла и ее мать. Старая бабка осталась одна с тремя внуками: Лидой, Юлей и Авдеем. Они ходили по деревням и просили милостыню, Лида пела. Когда и бабки не стало, детей отправили в разные приюты в Саратов. Маму определили в церковный хор. С тех пор по праздникам весь город собирался в церкви «слушать сироту». Отец Лиды вернулся с войны без ноги, женился, но детей из приюта не забрал — не мог прокормить. После окончания школы Лиду устроили на мебельную фабрику. Она и здесь все время пела. Однажды профессор саратовской консерватории Медведев, заказывая на фабрике мебель, услышал удивительный голос. Этот человек дал будущей знаменитости первые и последние в ее жизни уроки пения, прочил оперную карьеру. Но она уже тогда знала, что будет петь только народные песни. И в начале 20-х годов страна услышала о певице Лидии Руслановой. — Мама начала выступать на профессиональной сцене, и скоро судьба свела ее со знаменитым конферансье Михаилом Гаркави. Она попала в удивительную среду, в которой вращались писатели, артисты, ученые. У Лидии Андреевны была квартира в писательском доме напротив Третьяковской галереи. Там жили Николай Погодин, Валентин Катаев, Всеволод Вишневский, Агния Барто, Борис Пастернак. Прямо под нами жил Петров, а под Петровым — Ильф. К моменту знакомства с моим отцом мама уже рассталась с Гаркави, хотя они по-прежнему дружили и вместе работали. 30–40-е годы на советской эстраде — эпоха Руслановой. Ее обожает народ, принимают в самых высших кругах. Личная жизнь тоже складывается как нельзя лучше. Но счастью не суждено продлиться долго.
По этапу
— РОДИТЕЛЕЙ арестовали 18 сентября 1948 года одновременно: папу — в Москве, маму — в Казани, на гастролях. В пять утра к нам домой пришли два полковника с понятым, предъявили ордер. Отец обнял меня и сказал: «Маргоша, мы ни в чем не виноваты. Во всем разберутся, и мы обязательно будем вместе. А маму не жди — она не приедет». Незадолго до этого арестовали многих генералов — все ближайшее окружение маршала Жукова. После победы над фашистами он приобрел колоссальный авторитет во всем мире. Сталин этого ему простить не мог. Но самого полководца все же трогать побоялся. — Отец дружил с Жуковым еще с 20-х годов. Всех генералов обвиняли в участии в заговоре против Сталина, который якобы возглавлял Жуков. А маму забрали просто потому, что знали ее характер: она бы подняла шум на всю страну. Ни один из арестованных генералов Жукова не предал. Все показания были сфабрикованы. Их били так, что генерал Телегин забыл имена своей жены и детей. И когда они превращались в кровавое месиво, им давали подписывать протоколы допросов. Я их читала. Маму, слава богу, не били. Но ее вызывали по ночам, не давали спать. Вопросы задавали такие: «Когда Жуков бывал у вас, говорили ли вы о том, что победа в войне — личная заслуга его, а не товарища Сталина?» Следствие по делу Руслановой длилось год. Ее осудили на десять лет за антисоветскую агитацию и отправили по этапу под Красноярск в Озерлаг. Это было мучительно и унизительно. Правда, даже уголовники относились к Лидии Андреевне уважительно: она и к воровкам обращалась на «вы». Когда местные крестьяне узнали, что в лагере сидит Русланова, началось что-то невообразимое: ей стали носить яйца, хлеб, варежки. Тогда Лидию Андреевну перевели во Владимирский централ. В одной камере с ней сидели известная актриса Зоя Федорова, жены правительственных чиновников. Но поблажек не было ни для кого. Русланову не раз бросали в ледяной карцер. А генерала Крюкова продержали на Лубянке четыре года и, осудив на двадцать пять лет как врага народа, отправили в лагерь. Но там он пробыл меньше года — после смерти Сталина Жуков тут же добился, чтобы всех генералов освободили и полностью реабилитировали. — Родители вернулись в конце июля 1953 года. Лидия Андреевна была очень худая, поседевшая. Квартира и все наши вещи были конфискованы. Исчезновение Руслановой народу объяснили просто: слишком шикарно жила, не по средствам. О ее богатстве ходили легенды. — Мама была действительно богата. Она собирала картины, фарфор, мебель. Но все это было приобретено на заработанные деньги — она гастролировала по всей стране. Помню, я спрашивала маму: «У тебя были такие красивые шубы, роскошные драгоценности, картины, мебель… Все, что ты заработала за 30 лет, отняли. Как ты можешь спокойно к этому относиться?» Она ответила: «Все это не имеет значения. Унизили ни за что перед всей страной — вот это пережить невозможно». Представьте, какой надо обладать силой воли, чтобы после всего этого снова выйти на сцену!
Начать с нуля
Через полтора месяца после возвращения, 6 сентября того же года Лидия Русланова дала свой первый концерт. Зал Чайковского не мог вместить всех желающих, поэтому выступление транслировали по радио на всю страну и на площади перед концертным залом, где дежурила конная милиция. — Мама вышла на сцену, губы ее дрожали. И тут зал поднялся и стоя долго аплодировал. За это время она сумела собраться. И как дала! Запела с такой страстью, как никогда раньше. Первое, что мама купила, начав работать, была машина ЗИМ. Тогда в Москве их было очень немного. Она считала: не должен генерал, прошедший все войны, ездить городским транспортом. Наша квартира была совершенно пустой, зато у подъезда стоял ЗИМ. Генерал Крюков вскоре ушел в отставку, перенес два инфаркта. Он умер — ему было всего 62 года. Когда 20 сентября 1973 года не стало и Лидии Руслановой, на ее сердце нашли следы от семи инфарктов. — Я знаю, что до последнего дня, пока не закрылись ее глаза, мама невероятно страдала от перенесенного унижения. Но она никому этого не показывала, — говорит дочь Руслановой. — После всего пережитого она сумела остаться доброжелательным и достойным человеком.
Лидия Русланова
ОНА ПЕЛА "ВАЛЕНКИ" НА СТУПЕНЯХ РЕЙХСТАГА
БОЙЦЫ ЗВАЛИ РУСЛАНОВУ МАМОЙ. ОНА ПЕЛА НА ФРОНТАХ ДВУХ МИРОВЫХ ВОЙН, С ЕЕ "КАТЮШЕЙ" СОЛДАТЫ ШЛИ НА СМЕРТЬ... ВЛАСТИ БРОСИЛИ ЕЕ В ЛАГЕРЯ. РУСЛАНОВА НЕ ПРЕДАЛА МУЖА ДАЖЕ В ТЮРЬМЕ
"У Руслановой было имя, а званий ей вовсе и не нужно было" Леонид Осипович Утесов.
...Русланова была народной артисткой не по званию, а по сути. Дочь простого солдата, инвалида Первой Мировой войны, в раннем детстве лишившаяся родителей, выросшая в сиротском приюте, она пела в церковном хоре так, что ее прозвали Ангелом. Она им и стала - фронтовым ангелом русских воинов, их символом веры в победу. Ее "Катюша" вселяла надежду в самые страшные дни войны, ее просили спеть "Валенки" "на посошок" уходившие в бой солдаты, она пела умирающим мальчикам-солдатам колыбельные. И, почувствовав тайную боль легендарного боевого генерала, стала его верной подругой, не предав его даже в застенках Лубянки.
Этот плач у нас песней зовется...
Великая исполнительница русских народных песен Лидия Андреевна Русланова родилась 27 октября 1900 в деревне на берегу Волги, недалеко от Саратова, в крестьянской семье. Но Руслановой она стала не сразу. Поначалу она была Лейкиной-Горшениной и звали ее Агаша. Отец Агаши работал грузчиком на пристани, семья Агаши была очень бедной. Вместе с бабушкой, необыкновенной певуньей, маленькая Агаша ходила по свадьбам, песни слушала. А пели тогда на селе очень много: от утренней до вечерней зорьки на полевых работах, и на гуляниях. "Первая настоящая песня, которую я услышала, был плач, - вспоминала Русланова. - Отца моего в солдаты увозили. Бабушка цеплялась за телегу и голосила. Потом я часто забиралась к ней под бок и просила: "Повопи, баба, по тятьке". И она вопила: "На кого же ты нас, сокол ясный, покинул?..". Не зря бабушка убивалась. Отец Агаши погиб на русско-японской войне. Это официально. Пройдет время и он вернется, изменившимся до неузнаваемости нищим инвалидом, и, не открывая себя, будет стоять у церкви на паперти. Трое маленьких детей остались на руках больной матери. "Не помню, когда я сама научилась петь", - вспоминает Лидия Андреевна. Но "представления" она начала давать с четырех лет. Мать лежала больная, а девочка расхаживала, как по сцене, по русской печке и пела все песни подряд, какие знала - и деревенские, и городские.
Ангел по имени Сирота
После болезни мать Агаши умерла, оставив троих сирот, которых определили в разные сиротские приюты. Агаша стала сиротой в четыре годика. Она просила милостыню, ходила с холщовой сумкой по селу, частушками народ веселила. Так в горе с ней было всегда. Спустя годы, когда ее репрессировали и она попала в лагеря, она веселила товарищей по несчастью. Вдова одного чиновника заметила талантливую девочку и решила устроить ее в лучший в Саратове приют, но имя и фамилия выдавали ее крестьянское происхождение. Тогда-то и появилась фиктивная грамота с новой фамилией, новым именем и отчеством: Русланова Лидия Андреевна. В приюте для девочек, куда определили Лиду, уроки пения вел регент местной церкви. Однажды он похвалил ее: "Да у тебя хороший голос". И определил в церковный хор, где она стала солисткой. Со всего города люди собирались послушать Сироту. Город знал ее по имени Сирота, а еще ее называли Ангелом. Ее детский голосок вызывал оторопь, будто сам ангел запел в церковном хоре. По воспоминаниям И. Прута, знавшего ее в детстве, у собора всегда стоял солдат-инвалид и никто, кроме Лидии, не знал, что это был ее отец. Объявить себя он не мог - тогда бы детей выгнали из приютов, а прокормить их он не мог.
По долинам и по взгорьям...
После приюта Лиду отдали на мебельную фабрику. Своим пением она завоевала всеобщую любовь, помогали ей, кто чем мог. Она была подростком, когда началась Первая Мировая война. Начальник санитарного поезда взял ее в свою часть - она стала петь для раненых и для солдат, отправляющихся на фронт. А затем была революция. Гражданская война застала Русланову в Ростове на Дону. Но Господь берег ее: Русланову не трогали ни отчаянные вояки, ни шальные пули. Красноармейцы боготворили ее. Ей 16 лет. Ее первый официальный концерт не где-нибудь, а на сцене оперного театра, где она должна петь солдатским депутатам. Она спела все, что знала, а публика не расходилась. "Что делать?" - спросила Лидия. "Начинай все сызнова", - ответили ей и солдатики, многие из которых пришли с фронта, слушали ее, затаив дыхание. "Лет в 17 была я была уже опытной артисткой, не боялась ни сцены, ни публики", - вспоминает Русланова. Юную Русланову услышал профессор Саратовской консерватории М. Медведев и предложил ей занятия. Но Русланова чувствовала , что ее путь - не академическое пение, а народная песня, в которой боль и удаль русской души. Как все это было близко сироте, хлебнувшей лиха. Никого другого так не слушали солдаты. Она пела на фронтах двух Мировых войн. В 1921 году Лидия Андреевна переехала в Москву. Началась жизнь профессиональной певицы. Бесконечные концерты, гастроли, выступления по радио. Ее популярность была феноменальной. Ее голос было невозможно забыть. Он вызывал удивительные чувства. Кому-то она напоминала сестренку, а кому-то и мать. Была ли она красавицей? Строго говоря, нет. Но в ней была особенная стать. Выходила на сцену стремительно. Когда пела, она широко заносила руку, в этом жесте были и широта души, и удаль. Еще не забылись годы Гражданской войны и Русланова пела самую популярную песню тех лет "По долинам и по взгорьям". А заключала все концерты "Саратовскими страданиями". И величественно кланяясь, удалялась.
Он смотрел на Лидию с покорностью
Она выступала с известными артистами эстрады Смирновым-Сокольским, Хенкиным, Леонидом Утесовым, Риной Зеленой. А выступавший с ней эстрадный конферансье Михаил Гаркави стал ее мужем. По воспоминаниям знавших ее, Лидия Андреевна была человеком с не гладким характером, однако, если привязывалась к человеку, то была настоящим другом. Зимой 1940 года, когда шла война с Финляндией, Русланова с концертной бригадой, в которую вошли виртуоз-гармонист Максаков, баянист Голый, и другие артисты, с триумфом выступала на фронте. Работали в тяжелых условиях. За 28 дней дали более 100 концертов, а стояли тогда жестокие морозы. Передвигались на чем придется: на дрезинах, на санях, на лыжах. Спали в наспех сделанных, продуваемых ветрами фанерных домиках. Уставшая после гастролей, Лидия покрикивала на своего мужа, решившего развлечь коллег шутками перед сном: "Ну все, хватит, пора спать!". Однако, Михаила Наумовича не задевал командный тон жены. Он всегда подчеркивал свою "покорность", а в ответ на ее иронические замечания только краснел. Эти их отношения стали позднее темой для эстрадной сценки. А вот руководитель фронтовой бригады артистов Михаил Шапиро обижался за друга, а однажды стал причиной его ревности к жене. Шапиро заболел и Русланова ухаживала за ним так, что муж запомнил это на всю жизнь. Однажды в жуткую метель бригада застряла на фронтовом аэродроме. Вдруг объявили посадку, Русланову и Гаркави посадили во флагманский самолет, а бригаду в другие. Когда приземлились, метель поутихла и все увидели, что Лидия Андреевна целует какого-то военного. Оказалось, что артисты прилетели не туда, куда положено. Их попросту похитили, доставив к воздушным асам. А дело было так. Командир звена бомбардировщиков Спирин вдруг заметил, что из самолета выходят какие-то штатские. А место прифронтовое. "Диверсанты?", - подумал летчик. А когда узнал Русланову, решил похитить ее. Его боевые товарищи были в восторге! Ведь Русланову на фронте любили как никого. А после концерта артистам устроили настоящую баню, что было на фронте большой роскошью.
Бойцы называли ее мамой
Самую большую любовь Русланова завоевала на фронтах Великой Отечественной войны. Она пела "Катюшу" и с этой песней солдаты шли в бой. Но
визитной ее карточкой стала песня "Валенки". Она пела в окопах, землянках, в госпиталях и в осажденном Ленинграде. Неслучайно именно в военное время - 28 июня 1942 года - Лидии Андреевне Руслановой присвоили звание заслуженной артистки РСФСР. Под Вязьмой в землянку привели актеров, среди которых была Русланова. Вошли трое солдат. Им - в бой, попросили спеть "на посошок". Ночью одного из них принесли тяжело раненного. "Он стонал в беспамятстве, - вспоминала Русланова. - И все звал маму". Она села подле него, взяла его за руку и стал петь колыбельную. Он умирал: метался, потом стал холодеть. Вскоре его увезли. Уже на другом участке фронта спустя время она выступала на поляне. Вдруг к ней подошел солдат с Золотой Звездой на гимнастерке. И как закричит: "Мама! Мама! Я узнал, я помню, это вы мне пели, когда я умирал". Потом, уже в районе Сухиничей они встретились снова, он был опять тяжело ранен. Она гладила его окровавленную руку, а он говорил: "Теперь я верю, что доживу до Победы". И Победа пришла. Русланова пела на ступенях Рейхстага. Вдруг к ней бросился молодой офицер в орденах. Это был тот же самый солдат. Выжил! Она подняла его руку и крикнула в толпу: "Смотрите! Вот русский солдат! Умирая, он верил в Победу. И дошел до Берлина. И победил". В Берлине, в центре поверженной германской гордыни по особому звучали ее "Валенки"...
"Я выхожу за вас замуж"...
Как-то после одного фронтового концерта к ней подошел прославленный генерал, Владимир Викторович Крюков. Предложил прогуляться, пока на позиции было затишье. Шли, разговаривали. Вдруг прислушался, прервав Лидию на полуслове: "Тише, послушайте, ребенок плачет". Она ничего не слышала. Потом действительно услыхала, что далеко, за линией фронта плачет ребенок. "У меня дочка в Ташкенте, совсем маленькая, одна. Так тоскую о ней". Русланову поразил он, каким генерал говорил о своей дочери. И неожиданно для него и для самой себя она сказала: "Я выхожу за вас замуж". Через некоторое время они стали супругами. В перерывах между выступлениями Лидия Андреевна поехала в Ташкент и забрала девочку. Она так любила свою приемную дочь, что та сразу поверила, что это и есть ее настоящая мать. С генерал-лейтенантом, Героем Советского Союза Владимиром Викторовичем Крюковым Лидия Русланова провела последние двадцать пять лет жизни. К удивлению знавших эту семью женщин, в доме, где останавливался находящийся вечно в разъездах генерал, Русланова сама мыла полы, занавешивала окна кусочками цветной ткани, стирала мужу белье. Они разделили счастье и горе, любовь и преследования властей.
Под пытками она не предала мужа
В сентябре 1948 одновременно арестовали 48 генералов из окружения маршала Жукова, слава которого не давала покоя вождю народов. Муж Лидии Андреевны, герой Советского Союза, герой обороны Москвы и взятия Берлина, генерал-лейтенант Крюков входил в ближайшее окружение Жукова. По словам дочери Лидии Руслановой М. Крюковой, 18 сентября 1948 года рано утром генерал собирался встречать с гастролей жену в аэропорту "Внуково", но был арестован. В тот же день Русланову арестовали на гастролях в Казани, и оттуда доставили на Лубянку. Боевого генерала обвинили в том, что якобы он в конце войны, опустошая апартаменты убегавших немцев, перевез себе мебель, картины, драгоценности в Москву. На самом деле процесс был политическим. Добиваясь, чтобы она дала показания против мужа, несколько раз Лидию Андреевну сажали в легкой одежде в ледяной карцер. Русланова кричала следователю, чтобы ее выпустили. Она могла потерять не только здоровье, но и голос. Ей обещали свободу и самые лучшие гастроли, если она отречется от своего мужа. Она на предательство не пошла. Генералу Крюкову дали 25 лет. Русланова получила десять. Она сидела в Кенгире, на Магадане, в Бамлаге - лагерной зоне со "столицей" в городе Свободный, на Алдане. "Мы сидели в лагерной прорабской, - вспоминает бывший политзаключенный Кравчук. - Вдруг заходит молодая женщина и говорит: "Ребята, дайте поесть, третий день во рту кусочка хлеба не было". Поела, а затем вдруг как запоет знаменитую русскую народную песню "Валенки". Мы обомлели - перед нами стояла живая Лидия Русланова!" . В лагерях вместе с другими заключенными артистами она участвовала в концертах. Во время этих концертов аплодисменты были запрещены. В первых рядах сидело начальство. Когда Русланова вышла на сцену, зал замер. Огромная столовая была набита так, что яблоку было упасть негде. Пела она с необыкновенной силой и проникновенностью. Когда кончилось выступление, потрясенный зал молчал, не раздалось ни единого хлопка. Затем она спела вторую песню, и проделала это с такой силой, с отчаяньем, что зал не выдержал. Первым захлопал начальник Озерлага полковник Евстигнеев. А за ним загремел, застонал от восторга весь зал. Однажды ее пригласили дать концерт в Тайшете для командного состава. Русланова категорически отказалась петь только для начальства и потребовала, чтобы в зале были "ее братья заключенные". И вот начальство заняло первые ряды, дальше, через несколько пустых рядов, - заключенные. Надзирателям пришлось срочно отпирать бараки, поднимать заключенных, которые уже легли спать, с нар. Освободили ее только после смерти Сталина, в 1953-м году. Умерла великая народная певица в 1973 году.
ЛИДИЯ РУСЛАНОВА Из фронтового киноконцерта
РУСЛАНОВА ПОТРЯСЛА ШАЛЯПИНА И ВСЮ РОССИЮ
Что мы так ценим в Лидии РУСЛАНОВОЙ? Неповторимый голос? Русскую душу? Женское обаяние? Разухабистость? Давайте задумаемся об этом сегодня, в дни, когда отмечается столетие со дня рождения великой русской певицы.
Старший следователь был немало удивлен, когда к нему в кабинет привели не ту красавицу с ослепительной улыбкой, образ которой был знаком всей стране, а женщину довольно заурядной наружности, одетую в серый мешковатый костюм. Настольная лампа освещала ее одутловатое, иссеченное глубокими морщинами лицо. "Я, Лидия Андреевна Русланова, родилась 27 октября 1900 года в селе Чернавка Саратовской губернии в семье крестьянина ЛЕЙКИНА Андрея Маркеловича, - начала певица. - Пяти лет от роду осталась сиротой..." В то далекое время она не звалась еще Лидий Руслановой, а была просо Агашей Лейкиной. Ходила Агаша с холщовой сумкой по селу, веселила народ частушками. Одной влиятельной даме понравилась талантливая девочка, и та определила Агашу в лучший сиротский приют города Саратова. Но для этого "народные корни" пришлось скрыть. Тогда и появилась фиктивная грамота с новой фамилией и именем. А когда Лиде исполнилось 14 лет, ее, полировщицу мебельной фабрики, прослушал профессор Саратовской консерватории МЕДВЕДЕВ. Прослушал - и изумился. И пригласил в консерваторию. А с 1918 года Лидия Русланова начала выступать на сцене. Возможность гастролировать по стране появилась у певицы много позже, в 1929 году, когда она вышла замуж за известного конферансье Михаила ГАРКАВИ. Ее ругали за "примитив и псевдонародность", за "жестокие романсы" и "разнузданные цыганские песни", за "стилизацию костюмов и манерность". Но, между тем, такой... не просто популярности, а, без преувеличения, настоящей народной любви в самых неожиданных и безумных формах ее проявления позавидовала бы любая современная "звезда". Согласитесь, не всякая певица может даже мечтать о том, чтобы сотни поклонников, собравшись на рельсах, остановили поезд, в котором едет Она, только ради того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на Нее. На концерты Руслановой публика, что называется, валом валила. Народ неизменно приветствовал свою любимицу стоя. И никак не хотел отпускать ее со сцены, а она, уставшая и счастливая, "играла памятные, богатырские, молодецкие, разбойничьи, протяжные, заунывные, веселые, игровые, круговые, хороводные, плясовые, балагурные. бурлацкие, скоморошьи, обрядные, свадебные, гулевые, подблюдные, бабьи, посиделковские" песни, а также "былины, старины, новины, плачи, заплачки и думы". Русланова могла спеть одну и ту же песню дважды, трижды - и каждый раз по-новому. Каждая песня - маленький спектакль. А в ответ - овации, овации, овации... Ею восторгались солдаты, полковники, генералы, крестьяне, матросы, рабочие, профессора, шахтеры, гэбешники, лагерные охранники, академики, партийные и беспартийные, "блатные" и "политические". Сам ШАЛЯПИН, прослушав радиотрансляцию ее концерта, просил в письме своего знакомого, конферансье А. МЕНДЕЛЕВИЧА: "Опиши ты мне эту русскую бабу. Зовут ее Русланова, она так пела, что у меня мурашки пошли по спине. Поклонись ей от меня". Во время Великой Отечественной войны она выступала на всех фронтах под бомбежками, под обстрелами, в землянках, в блиндажах, на кораблях флота. Могла петь даже для одного раненого, тем самым ощутимо помогая ему. Певица для фронтовиков являлась воплощением Родины, такой же неотъемлемой ее частью, как Волга. Прославленная артистка вносила свой вклад в Победу не только своими концертами: на собственные сбережения приобрела, например, две батареи легендарных "Катюш" для одной из частей.
Известен случай: Лидия Андреевна, приехав на фронт, увидела, как солдаты, собравшись у старенького патефона, слушают песни в ее исполнении, подошла к ним и спросила: "А кто это поет?". А они ей: "Экая ты темнота, Русланову не знаешь". Певица сказала: "А я и есть Русланова". Бойцы не поверили, засмеялись: "Русланова - красивая женщина, а ты, тетка, рылом не вышла". Показала паспорт. Не убедила. Тогда она подошла к патефону, остановила пластинку и запела... Долго потом ошарашенные солдаты извинялись перед ней. В мае сорок пятого Русланова приехала в не очищенный еще от фашистов Берлин. Один офицер, увидев ее на улице, закричал: "Куда ищешь?! Ложись: убьют!" А она с возмущением посмотрела на него и ответила: "Да где это видано, чтобы Русская Песня врагу кланялась!" А 9 мая Лидия Андреевна, вместе с Ансамблем донских казаков Михаила ТУГАНОВА пела у стен поверженного рейхстага. Сам ЖУКОВ впоследствии награждал ее Орденом Отечественной войны Первой степени за "успешное выполнение заданий Командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество, за активную личную помощь в деле вооружения Красной Армии новейшими техническими средствами". Разве не справедливо? Разве это не мужество - петь под пулями на передовой? По-видимому, не все так считали. Орден отобрали, а Русланову... 27 сентября 1948 года ее арестовали. Не за орден, конечно. Точнее, не только за орден, а за то, что "будучи связана общностью антисоветских взглядов с лицами, враждебными советской власти, ведет вместе с ними подрывную работу против партии и правительства..." и так далее. Короче, все упиралось в печально известную, годную на все случаи жизни 58-ю статью. И по закоулкам огромной страны поползли слухи. В нескончаемых хлебных очередях, на закопченных коммунальных кухнях приглушенный шепоток: "Арестовали Русланову... Вы слышали? Русланова арестована.." За что? Спела лишнее? Ерунда. На дворе не тридцать седьмой, за песни не сажают. Вон УТЕСОВ блатные поет - и хоть бы хны. Ошибка, наверное. Скоро выпустят... Но когда начали срывать ее афиши, а из магазинов исчезли пластинки, шепоток приумолк... Поняли: попалась серьезно и надолго.
Но зачем органам понадобилась любимейшая народная певица? Неужто вправду "критиковала Сталина и колхозы"? Дело в том, что как раз в это время Берия развернул широкомасштабную кампанию против Жукова. Нужен был компромат. В связи с этим КГБ начал потихоньку арестовывать генералов из окружения маршала. В их числе оказался и КРЮКОВ, муж Руслановой. А потом взяли и саму певицу... Следователь извилистыми окольными путями подбирался к сути - к "правде" о маршале. "В каких отношениях вы находитесь с Жуковым? А что говорил Жуков в Свердловске, когда к нему ездили ваши общие знакомые? А не приписывал ли себе лишних заслуг в битве за Москву? Не занимался ли самовосхвалением? Не жаловался ли на то, что после войны его отстранили?" Лидия Андреевна, по простоте душевной, не сразу смекнула, что к чему. А поняв, пошла в атаку: "Когда его понизили в должности, я послала ему телеграмму, которую подписала: "Преданная вашей семье Русланова". А в устных беседах говорила, что считаю его великим полководцем, великим человеком, и я готова идти за ним хоть в Сибирь". Поняв, что Русланова неприступна, следователь намекал на осведомленность органов о ее бриллиантах и коллекции картин всемирно известных художников. А потом ударил с тыла: "Какие задания от иностранных разведок вы получали?" "Пиши, сейчас все расскажу! - ответила певица. - Задание мое было таким: петь народу русские песни и отвлекать его этим от строительства социализма". Следователь был взбешен... Лидию Андреевну запирали в одиночную камеру, морозили, не давали спать - она была непреклонна. Ее приводили к самому Берия, и тот назойливо твердил: "Подпиши". Она не подписывала. Берия не унимался: "Хуже будет, подписывай!"
Мол, отдадим тебе твой концертный костюм, никто ничего и не узнает, ведь арестована жена генерала Крюкова, а не певица Русланова. Дескать, подпишешь, отправишься сразу на сцену, там уже люди сидят, в ладоши хлопают. Как бы не так! Не подписала... Ее осудили на десять лет. В Озерлаге, где будет отбывать свой срок Лидия Андреевна, за годы сталинизма сложились целые "диаспоры" актеров, певцов, музыкантов. Кто-то грустно пошутил: "Артистов как на всесоюзный конкурс набрали". Узники Озерлага не без восхищения будут потом вспоминать о появлении Руслановой в лагере, о том, как она, войдя в холодный барак, села за стол, оперлась головой о руку и сказал: "Боже мой, как стыдно! Перед народом стыдно..." А писатель Борис ДЬЯКОВ впоследствии опишет эпизод из лагерной жизни Лидии Андреевны в своем романе "Пережитое": "Как-то лагерное начальство, рассказывают, решило устроить для себя концерт Руслановой. Открылся занавес. Она вышла, встала у рампы и молчит. Голос из первого ряда: "Почему не поете, Русланова?" Она говорит: "Не вижу здесь моих товарищей по несчастью. Пока не приведете в клуб заключенных, петь не буду". Зашушукались: как быть? В БУР, в барак усиленного режима, если концерт сорвется! Дали команду привести работяг. А работяги уже спать полегли. Их чуть не за ноги с вагонов потаскали и человек сто усадили в последние ряды. И Русланова запела. Ах, как она пела, говорят, в тот вечер! Начальству не дозволено аплодировать артистам-зекам, а тут такое поднялось - и офицеры, и надзиратели (о работягах и говорить не приходится) так хлопали... Со сцены говорят, еле отпустили ее..."
Но долго в лагере певица не пробудет. Власти, то ли видя в ней возмутителя спокойствия, то ли из-за ее непригодности про состоянию здоровья, в июне 1950 года отправят Лидию Андреевну во Владимирскую тюрьму. А там тоже свои люди: кинозвезда Зоя ФЕДОРОВА, танцовщица Антонина РЕДЕЛЬ... Когда Федорову освободят, Русланова отдаст ей свою шубу, сказав при этом: "Зоя, ты должна появиться перед дочерью как прилично одетая женщина". Судьба первого ее собственного ребенка, которого Русланова родила в 17 лет, неизвестна. А от третьего брака певицы - с генералом Крюковым - у нее была дочь Маргарита. В пятьдесят третьем умрет Сталин. Вернется из опалы Жуков, и обретя полномочия, прославленный маршал прежде всего позаботится о друзьях. Лидия Русланова выйдет из тюрьмы в том же году. Народ встретит ее как героиню. А она на первом же своем концерте встанет перед публикой на колени... Значительно подорвав голос во время заключения, Лидия Андреевна Русланова уже не сможет выступать так же часто, как раньше. Но, как бы то ни было, ей будут дарованы судьбой еще двадцать лет невероятной земной славы и вечная память после смерти.
Слушает певицу в эти дни Антон ТРУБАЙЧУК.
Баша Виолетта Викторовна -Она пела на ступенях Рейхстага (Лидия Русланова) Еженедельная газета "Городской дилижанс"
Жестокий романс Лидии Руслановой
|
