|
"Донатас Банионис. Бархатный сезон"
Донатас Банионис - Народный артист Литовской ССР (1973), Народный артист СССР (1974), почетный гражданин города Паневежис (1999). "Мертвый сезон", "Красная палатка", "Король Лир", "Солярис", "Командир счастливой "Щуки", "Приключения принца Флоризеля". Разведчик, шпион, ученый, председатель тайного клуба… Каждый раз в кино - новый образ. А в жизни он играл одну роль - верного мужа. Банионис прожил с женой 60 лет, пока смерть не разлучила их. Он всю жизнь любил свою жену. А его все эти годы любила другая женщина. Оказывается, после смерти жены у актера был шанс вновь жениться. Эта женщина - из его далекого прошлого. Они были влюблены, дружили, но из-за войны семье девушки пришлось бежать из Литвы. Так они и расстались на долгие годы, пока через общих знакомых 85-летняя Леля не узнала, что Донатас остался вдовцом. Леля набрала номер Баниониса и прилетела к нему в гости. В эксклюзивном интервью она расскажет, что счастливого финала у их с Банионисом истории не получилось. Донатас остался верен жене даже после ее смерти. Несмотря на приближающийся 90-летний юбилей, актер прекрасно помнит, что происходило 30, 40 и даже 60 лет назад. Он рассказал съемочной группе, как его пыталось завербовать КГБ. Жена Баниониса была из "кулаков". Всю ее семью сослали в Сибирь – а ее саму спас Донатас. После свадьбы Банионису предложили стать доносчиком. Работать на компетентные органы. Постыдное дело, позорное, но актер выдохнул и … согласился. Ему поставили ультиматум: или работаешь на нас, или… Актер в тайне от всех подписался: обещал подслушивать анекдоты, разговоры, шутки и докладывать куда надо. Но толку от его отчетов было мало. Обещать-то он обещал, но ничего толком не рассказывал. В итоге со временем об агенте Банионисе просто забыли. Актер вышел на пенсию в 80 лет. Даже в 2000-х Банионис оставался востребованным актером, которого нелегко было получить. Одной из последних работ актера стал фильм "Ленинград".
В детстве Донатас всe время мечтал о какой-то иной жизни, быть кем-то другим, более значительным человеком. А вот отец только загонял в него комплексы: "Мечтаешь быть актером? Не смеши меня. Какой же ты актер?" Слова отца Банионис вспомнил, когда проходил пробы на роль разведчика Ладейникова в фильме "Мертвый сезон". Действительно, какой из него Штирлиц? Впрочем, до выхода на экраны "Семнадцати мгновений весны" оставалось еще пять лет, так что эталона советского разведчика, образа Вячеслава Тихонова, еще не существовало. В итоге Банионис так сыграл разведчика, что его фотография долгое время висела в музее Комитета госбезопасности на Лубянке. Ходят слухи, что именно после просмотра "Мертвого сезона" Президент России Владимир Путин решил заняться разведывательной деятельностью. Сам Донатас Банионис подтверждает: это не слухи. Владимир Путин действительно на одной из встреч в Кремле сказал об этом актеру, добавив: "Вы мой крестный отец в профессии".
У Донатаса Баниониса более сотни театральных образов и около 70 фильмов. Правда, сам актер говорит, что из всех картин хорошими были всего пять-шесть. К примеру, "Приключения принца Флоризеля", где партнером Баниониса был Олег Даль. Правда, изначально Даль был против литовца на площадке. Но, как рассказывает режиссер картины Евгений Татарский, после первого съемочного дня Даль подошел к нему со словами: "Женюра, а Боня-то артист". Больше никаких претензий к Банионису у Даля не было. Даже в двухтысячных Банионис оставался востребованным. Одна из последних его работ - в фильме "Ленинград". Но самой яркой ролью Баниониса, несомненно, остается его работа в "Солярисе". Фильм Андрея Тарковского стал визитной карточкой и для Натальи Бондарчук, и для Донатаса Баниониса. Хотя актер никак не мог понять, как Тарковский снимает. И что это за фильм получится, если режиссеру важен не герой в кадре, а красивая картинка? Донатас Банионис во многом похож на главного героя "Соляриса" Криса Кельвина. Совсем не такой, как другие. Мягкосердечный, воспитанный, чересчур впечатлительный, к тому же молчун. Никогда не знаешь, что у него на уме, Белая ворона среди коллег. Сойтись с Донатасом мог не каждый. С богемой актер отношений не имел. Эти люди казались Банионису наглыми и хамоватыми. Даже боготворимый всеми Высоцкий оставил у Донатаса не самые приятные воспоминания. Бард был полной противоположностью Банионису – громкий, напористый, не считавшийся ни с кем. Вместе они играли в фильме "Бегство мистера Мак-Кинли". "С Высоцким было трудно, - говорит Донатас Банионис. - Он очень не общался с людьми. Раз, два и пришел. Все время был под алкоголем. Всe время".
Зато Марина Влади была очень симпатична Донатасу. Они тоже снимались вместе и позже периодически созванивались. Банионис вспоминает: Высоцкого не было в живых уже 10 лет, а Влади продолжала рассказывать о том, как он изменял, а она терпела, как спасала его от пьянства. А в конце признавалась: "До сих пор его люблю". От жалости у Баниониса сжималось сердце. Он всегда жалел женщин и женился из жалости. Девушки на него всегда заглядывались. Пусть и не высокий, зато очень привлекательный и веселый, да еще местная знаменитость: сразу после войны в Паневежском театре поставили спектакль "Поросль", где Банионис сыграл свою первую главную роль - сына сапожника по имени Ясис. С гимназисткой Лелей Донатас познакомился в общей компании. Обоим было по 16, весна, самый возраст, чтобы влюбиться. "Я влюбилась в него сразу, в нашу первую встречу, - говорит Фелиция Кинчуте. - Помню, я попросила его подарить мне свою фотографию. Мы дружили, и однажды он меня поцеловал. Но это был не то чтобы настоящий поцелуй. Мы были еще детьми". Дружба закончилась, как только режиссер театра Юозас Мильтинис поставил Донатасу условие: либо любовь, либо карьера.
"Режиссер Мильтинис знал, что мы с Донатасом встречаемся, - рассказывает Фелиция Кинчуте. - И он запретил ему гулять со мной, сказав: "Если хочешь быть хорошим актером, нужно больше думать о профессии, больше проводить время в театре, а не с девочками гулять". И мы перестали видеться".
А через несколько месяцев отец Лели увез рыдающую девушку сначала в Польшу, а потом в США. На прощание она поклялась Донатасу, что никогда его не забудет. Сегодня Фелиция живет в штате Мичиган недалеко от Детройта. Прошло больше 70 лет, но Лeля, как и обещала, до сих пор помнит Донатаса. "Я всю жизнь его любила, - говорит она. - И больше не встретила никого, кого могла бы любить так, как его". В 1948 году Донатас Банионис неожиданно для всех женился. На этот раз режиссер театра Мильтинис повлиять на своего актера не смог. Банионис был непреклонен. И не потому, что влюбился. Актер спасал свою коллегу, актрису Паневежского театра, от лагерей, ведь она была дочерью врага народа. Она родилась в обеспеченной семье, и все ее близкие оказались врагами народа. Почему, так никто и не понял. Но в те времена никто ничего не объяснял. Отца и брата девушки уже сослали в Воркуту, на очереди была она – Она. Узнав, что ей грозят лагеря, Донатас, не мешкая, предложил спасение – выйти за него замуж и взять его фамилию.
"Они из кулаков, богатых. Отца арестовали, хотели и ее. Нам надо было ее спасать, - рассказывает о мотивах своей женитьбы Донатас Банионис. - А мой отец был парторг. Мы поженились, и я так спас ее, потому что, выйдя замуж, она уже была не враг народа, а друг народа".
За несколько дней до свадьбы Баниониса вызвали в горком партии и предупредили: беря в жены дочь врага народа, Донатас делает большую ошибку. А после свадьбы с Оной Банионису предложили стать доносчиком, работать на компетентные органы. Постыдное дело, позорное. Но актер выдохнул и согласился. Ему поставили ультиматум: "Или работаешь на нас, или... Жена-то из неблагонадежной семьи". Актер испугался за Ону и втайне от всех подписался на унижение, обещал подслушивать анекдоты, разговоры, шутки и докладывать куда надо. Но толку от его отчетов было мало. В итоге со временем об агенте Банионисе просто-напросто забыли. После свадьбы семья актера жила по-советски скромно. Комната в общежитии, небольшая зарплата. Когда родился старший сын Эгидиюс, Она ушла в декрет. А Банионис, нисколько не стесняясь, подрабатывал при актерской студии Мильтиниса, аккомпанировал на занятиях танца. К тому моменту Банионис уже снялся в пяти картинах. Но свои первые работы актер считает неудачными. В частности, про роль в картине "Адам хочет быть человеком" Донатас Банионис говорит: "Трудно было мне и непонятно. Но слушал, делал. Только мне не нравилось, что нельзя так голову, а только так. Вот это было очень мне обидно. Но надо так надо, буду голову так держать, а не так". После первых фильмов Донатас даже зарекся играть в кино. Но, прочитав сценарий фильма "Никто не хотел умирать", актер нарушил свое слово и согласился сниматься. За роль председателя сельсовета Вайткуса Донатас Банионис получил приз международного кинофестиваля. А ведь его соперником был сам Жан-Поль Бельмондо! По словам Баниониса, Бельмондо очень обиделся на него и даже не пошел на прием.
Донатас стал востребованным актером. Зимой - театр, летом - кино. А между съемками он мчался к семье, к своей Онуте. Даже став знаменитым, Банионис никак не мог привыкнуть к пристальному вниманию женского пола, не знал, куда деваться от цветов, избегал объятий. Коллеги подшучивали над Донатасом: "Всю жизнь одна жена. У многих уже третья. А уж романов на съемочной площадке и не сосчитать". А Донатаса никто, кроме жены, не интересовал. Предложения, которые многие мужчины воспринимают как подарок судьбы, Баниониса ставили в тупик. Поэтому актеры держались от него на расстоянии – слишком он странный. Приводят девушек после фестивального банкета, а он с ними поговорит, тушуясь, и убегает спать. Один. На него смотрели с жалостью: точно белая ворона. А он был счастлив со своей Оной. Жалость, которую он испытывал к жене поначалу, переросла в настоящую любовь. Каждый год летом семья Баниониса приезжала на озеро Сартай. Вначале с одним сыном, затем уже с двумя. Их хорошо знали хозяева турбазы и держали за семьей несколько комнат. Онутя ловила рыбу, мальчишки плавали, Донатас загорал. Идиллия. За это счастье актер готов был трижды быть белой вороной. И пускай его не понимали, а он был счастлив. Сегодня Донатас Банионис живет рядом с младшим сыном Раймундасом и его женой. Достаточно перейти из одной квартиры в другую. А вот трое внуков уже давно выросли и разъехались кто куда. Но когда дедушка всех обзвонит и позовет, семья собирается в полном составе. Раймундас запросто мог стать актером. С детства он выходил на сцену Паневежского театра, подростком снялся в главной роли в фильме "Пятнадцатая весна" и даже засветился в "Солярисе". Но, как он сам говорит, после этого точно понял, что актером быть не хочет. Сейчас Раймундас работает в Вильнюсе, снимает кино, сериалы, рекламу, ставит спектакли. В свое время, до того как Банионис вышел на пенсию, Раймундас часто приглашал отца в свои постановки. Старшего сына Баниониса Эгидиюса уже нет в живых. В 40 лет у Эгидиюса обнаружили рак костей. Донатас переживал не только за сына, но и за супругу – от нее долго скрывали смертельный диагноз. Но она сердцем чувствовала, что сын умирает.
В начале двухтысячных Донатас Банионис ушел из родного театра в городе Паневежис, в котором проработал всю жизнь. Переехал с женой в столицу, в Вильнюс, поближе к сыну и внукам. Казалось, теперь они с супругой наконец поживут для себя, ведь до этого вся жизнь актера была сплошные съемки, спектакли, гастроли. Когда Донатас стал народным артистом, он всегда настаивал, чтобы жена летала с ним. Не потому, что несамостоятельный или требовался уход. Актер просто очень хотел, чтобы и она вместе с ним посмотрела мир. Донатас Банионис вышел на пенсию почти в 80 лет. Он только переехал в новый дом в Вильнюсе и как-то, гуляя во дворе, произнес: "Даже посидеть негде". Актер настолько популярен в родной Литве, что скамейка для него появилась чуть ли не на следующее утро. Но, говорят, Донатас так ни разу на нее и не присел. Народный артист СССР не выходит из дома уже несколько лет. В 2014 году Банионис празднует 90-летний юбилей. Понятно, что здоровье уже не то, что в молодости, но затворником актер стал не поэтому. Всe из-за ухода любимой и единственной супруги Оны.
В 2007 году у жены Донатаса обнаружили рак. Лечение не помогло. Она буквально сгорела на глазах мужа. Вместе с женой для Баниониса как будто ушел и смысл жизни. Он и сам не предполагал, насколько сильно любил ее, пока не потерял. После смерти жены актер не заходит в их общую спальню. Спит на маленьком диванчике и живет одним прошлым, пересматривает свои фильмы и звонит старым друзьям. Она ушла из жизни, и актеру больше некого стало спасать, некого жалеть. И главное, некого любить. Хотя жизнь дала ему шанс на второе счастье. Всю жизнь через океан Фелиция, первая любовь Донатаса, как будто подсматривала за его жизнью. То родственники из Литвы в письме напомнят о нем, то в киножурнале выйдет статья. Всe это время Фелиция мечтала вновь увидеться с Донатасом. Но не хотела мешать – у него семья, жена. Спустя 70 лет после их последней встречи Леля узнала, что Банионис стал вдовцом. И женщина решила: либо сейчас, либо уже никогда. И полетела в Литву. Их встреча была очень теплой. Донатас как будто снова ожил, стал выходить в свет и даже съездил с Лелей на то самое озеро Сартай, где отдыхал с семьей. Казалось, Леля поселилась не только в доме Баниониса, но и в его сердце. Но хватило Донатаса ненадолго – он всe чаще говорил Леле, что устал, никуда не хочет. Она прилетала к нему через океан еще раз, но безуспешно. Банионис не вставал со своего диванчика и постоянно поглядывал на фото своей Онути. Даже после ее смерти он оставался верен ей. Леля вернулась в США ни с чем. Сегодня Донатас
Банионис давно не выходит из дома, поэтому для него большое счастье, когда
его заходят проведать. А своего друга актера Регимантаса Адомайтиса Донатас
рад видеть в любое время суток. Несколько десятилетий назад два друга с
легкостью завоевывали женские сердца. Сегодня, шутят актеры, остается только
вспоминать, кого в СССР любили больше, Баниониса или Адомайтиса.
Донатас Банионис: «На нашем поколении закончится связь литовского искусства с русской культурой»
Банионис по-прежнему скромен, интеллигентен и... немного наивен. С такой непосредственностью он объясняет, почему пришлось уволиться из труппы Паневежиса, почему раньше в Литве невыгодно было быть работающим пенсионером... В этой непосредственности – дар Баниониса. Он – искренний. Лишенный всякой «звездности», титулованный Донатас Банионис сумел сохранить в себе главное – чистоту души. – В чем причина вашего успеха, Донатас? – Знаете, Наташа, мой учитель Мильтинис всегда считал, что главное в актере – это его личность. Чем глубже и одухотвореннее личность – тем более достоверен создаваемый им образ. Мильтинис учил нас постоянно анализировать. Анализировать все – прочитанные книги, увиденные спектакли, подсмотренные жизненные ситуации. И еще он был абсолютный противник всякого проявления «звездности». Народные, заслуженные, массовка – все были равны. – Как начинался ваш путь в знаменитый Паневежис? – К искусству меня тянуло с детства. Мой отец был бедным ремесленником, портным, но, несмотря на мой интерес к театру и кинематографу, артистом меня не видел. По настоянию родителя я стал учиться гончарному ремеслу. Но любовь к театру меньше не стала. Со своим другом Вацловом Бледисом мы постоянно организовывали номера художественной самодеятельности в училище. А когда в Каунасе создавался любительский театр – пошли пробовать свои силы. Вацлава приняли, а меня, 14-летнего подростка, – нет. Даже прослушивать не стали, не произвел впечатления, видно. И тут, я считаю, вмешалось само провидение. В 1938 году из Парижа в Литву вернулся Юоазас Мильтинис, ученик самого Шарля Дюллена Когда в Литве установилась советская власть, стало ясно, что новому, молодому государству нужен свой театр. Он и был организован на базе того любительского коллектива, в который меня не приняли. Но тут Вацлав привел меня практически за руку к новому режиссеру, и Мильтинис, прослушав, пригласил на должность актера-кандидата. Это было 1 июня 1941 года. А 22-го – началась война... – Как приход немцев отразился на деятельности театра? – С приходом немецких оккупационных войск все изменилось. Нужно было ставить и играть другие вещи. Режиссер решил сделать акцент на
литовские пьесы. Большой успех мне принесла роль простого парня из бедной семьи в пьесе «Поросль». Я просто жил на сцене, практически ничего не играя. Тогда я понял, что только так и надо воспринимать актерские образы. – Недаром о вас так хорошо сказал Жалакявичюс: «Он лепит образ вовнутрь... Его перевоплощения не требуют от него каких-либо психологических переустройств. Его внешность – внутри. Его лицо – внутри. Оно соткано из эмоций». – Витаутас – прекрасный режиссер. Я рад, что снимался у него. Вообще, я искренне считал, что свой актерский успех всегда должен разделить с режиссером. В театре мой гуру это – Мильтинис. Он научил меня всему. В кино же это Жалакявичус и Тарковский, Козинцев и Савва Кулиш, Михаил Швейцер и Конрад Вольф. Я благодарю Бога, судьбу, что мне посчастливилось с ними встретиться. – Как вам работалось с Жалакявичусом? – Непросто. Но большой успех нам принес фильм о борьбе с лесными братьями в картине «Никто не хотел умирать». – А как литовцы восприняли вас в этой роли? Вы же, образно говоря, агитируете «за советскую власть», убеждая своих противников, что она незыблема и пришла на века. Сами-то в это верили? – Вся история от древних греков и до наших дней убеждает в том, что все в мире изменчиво, и нет ничего постоянного. Умирает один политический строй, на смену ему приходит другой. Я знал, что советская власть в конце концов рухнет. – Именно при советской власти вы стали и таким заслуженно народным. За что же вы ее так не любите? – Любить можно женщину, но никак не власть. А что касается званий, то я профессионал. В них – оценка моего труда. По крайней мере, хочется так думать. – Как долго вы работали с Мильтинисом? – С первого дня моего прихода в труппу. А в начале 60-х Мильтиниса уволили из театра – за беспартийность, за игнорирование требований соцреализма в искусстве. Ему запретили приходить в театр, но он все равно ставил пьесы. Правда, под чужой фамилией. Он поставил «Гедду Габлер» Ибсена – спектакль, который стал сенсацией. – Ну, с театром мы разобрались. А какие фильмы вы сами для себя выделяете, Донатас?
– Наверное, те, которые принесли неожиданный успех и признание зрителей. Здесь лидирует мой третий фильм у Витаутаса Жалакявичуса «Никто не хотел умирать». Совершенным откровением для меня стал образ Гойи в фильме Конрада Вольфа. Я понял, насколько сильной должна быть личность художника, чтобы стать независимым от церкви, от властей, от светских условностей. И еще, безусловно, «Солярис». Он оказался хрестоматийной лентой. – А знаменитый «Мертвый сезон»? – Поначалу меня даже не хотели утверждать на роль Ладейникова, мотивируя это тем, что советский разведчик должен быть красив не только внутренне, но и внешне. Это роль по типажу больше подошла бы Павлу Кадочникову. – Кто же вас отстоял? – Меня отстояли Михаил Ромм и разведчик Конон Молодый, который был прототипом моего Ладейникова и консультантом на съемках фильма «Мертвый сезон». – Вы так хорошо сыграли роль Ладейникова, что после фильма стало ясно, что настоящий разведчик должен быть только таким – неприметным, немногословным, с огромным внутренним обаянием. Может быть, поэтому ваша актерская работа повлияла на судьбу премьера Путина? Именно после «Мертвого сезона» он решил стать разведчиком. Кстати, его признание вам льстит? – Не льстит, но приятно. Значит, хорошо сыграл. Я, вообще-то, был уверен, что меня не утвердят. Некрасивый, невысокий... – Донатас, пожалуйста, не скромничайте! А то одни сплошные «не...» – Да я в совершенно адекватно оцениваю свою внешность, Наташа!
– Это приятная сторона профессии. – Правда, что Кулиш в вашей «киножизни» – то же самое, что Мильтинис – в театральной? – Савва – это совершенно особый случай. Между прочим, его оценил и Мильтинис, которого я позже – с разрешения Саввы – пригласил на съемки в
Ленинград: мой учитель должен был знать, что и как я делаю. Мильтинис приехал – и они нашли общий язык! Это мне очень понравилось. В Савве оказалось что-то такое, чему я учился у Мильтиниса с сорок первого года, когда пришел к нему перед самой войной. Это было удивительно и редко. И я тогда понял, что мы с Саввой – единомышленники. Мы много говорили – об искусстве, о кино, о театре. И я увидел: его слова совпадают с тем, чему меня учил Мильтинис. Притом он резко отличается от Жалакявичуса – очень умного, но очень жесткого человека. Савва же был другой. Сказать «интеллигентный» – ничего не сказать; он оказался неожиданно интересным, умным человеком – действительно неожиданно для меня, потому что в те времена единомышленников было не так уж и много. – Кого еще можно отметить? – Жалакявичус был моим крестным отцом в кино, моим «главным режиссером» – таким или почти таким, каким в театре был Юозас Мильтинис. Савва – совершенно уникальный для артиста случай. Я ценю Савву за такой умный подход к актеру А Савва был такой, кому важнее правда. Он служил только ей. И за это я так его уважал. И до сих пор уважаю. Других настоящих режиссеров у меня так и не было. – Донатас, у вас прекрасный русский язык. Сейчас не модно говорить на «великом и могучем». Сохраняете культурные связи с Россией? – Знаете, Наташа, больно признаться, но мне кажется, что на нашем поколении и закончится связь литовского искусства с русской культурой, русским театром. Юозас Будрайтис, Регимантас Адомайтис и я стараемся поддерживать и сохранять эти культурные связи. Не так часто, правда, но я бываю на театральных и киношных фестивалях в России.
– Классика, конечно. Правда, еще вот Евангелие перечитывал. - Вы верующий человек? - Нет, не верующий. Но мне интересно изложение мыслей. - Донатас, как Вы смотрите на то, что современное искусство, в большей степени, стало не такое глубокое, облегченное что ли… Как обезжиренный кефир… - Время сейчас такое. Не достаточно нравственное, бездуховное. У каждого времени - своя правда. И свое искусство.
Наташа Николаева
июнь 2009 опубликовано в газете "Русская
Германия"
источник - http://www.kino-teatr.ru/kino/person/160/
Донатас Банионис. Я остался совсем один
|
